Немецкая русофобия и её причины. Философия, история, политология

Стартовые условия в 1945 году были примерно одинаковыми, что для Востока, что для Запада. Война была проиграна, города, деревни, промышленность разрушены, прежний государственный аппарат развален и уничтожен, страна оккупирована и разделена на части. Бо́льшая часть населения, разделявшая ответственность за преступления нацизма, заражённая его идеологией, ныне пребывала в апатии, но стремилась выжить. Предстояло положить конец нацистскому прошлому, обрубить политические и идеологические связи с ним, решить проблему столкновения личных интересов разных слоёв населения, особенно среднего класса. Необходимо было найти пути экономического возрождения и, порвав с фашизмом, создать новое, демократическое, социально ответственное общество. Спустя всего несколько лет после того, как эти цели были определены, каждое из двух формирующихся государственных образований было вынуждено связать себя обязательствами с одной из сверхдержав и её блоком и внести свой вклад в холодную войну, перманентно рискуя упустить контроль над развитием конфликта. После кульминации холодной войны, выразившейся в Берлинском и Карибском кризисах, пришло понимание того, что необходимо пересмотреть свои взгляды на слепую гонку, ведущую в направлении возможной смертельной конфронтации, и сделать это должны именно эти два государства, находящиеся на линии фронта, на стыке противостояния блоков. Необходимо было найти путь к мирному сосуществованию, а то и длительному взаимодействию.

По окончании периода восстановления, начиная с 1960-х годов[213], два государства и две экономики оказались на пороге промышленной революции, которая должна была стать испытанием на прочность для новых экономических разработок, производственных сил, общественного устройства, политических, а также, возможно, и гражданских структур. К этим фундаментальным задачам добавились проблемы, касающиеся общественных отношений и структуры передаваемых из поколения в поколение ролевых моделей, включая эмансипацию женщин. Кроме того, экономические изменения требовали принятия мер по развитию образования, имевших далеко идущие социальные и культурные последствия. В последней трети периода совместного германо-германского развития перед миром и экономической политикой встал новый вызов – задача сохранения окружающей среды.

Решающим в судьбе двух государств должно было в итоге стать преодоление тех глобальных изменений, которые с конца 1960-х годов ставили под сомнение прежние пути развития. В 1989 году ГДР и ФРГ находились в центре внимания противостоящих систем. ГДР в лице её политического руководства и граждан должна была сделать выбор между радикальным просоциалистическим обновлением, попыткой изолироваться как позднесталинистическая страна «в цветах ГДР», и сценарием растворения в Западной Германии. Так называемая «мирная революция» открывала две возможности – обновление социализма или объединение с капиталистической ФРГ. Итог – Германия под эгидой капитализма – изначально не был для большинства ни ожидаемым, ни желанным. Однако это случилось, как случился распад восточноевропейского блока социалистических государств, возглавляемого Советским Союзом. Для многих левых это означало поражение, но у других, наконец, появилась возможность стремиться к социалистической цели или, по крайней мере, к социалистической утопии, не обременённой противоречиями, ошибками, недостатками и преступлениями государств, строивших реальный социализм.

Ключ к единству находится в Москве – а ГДР осталась ни с чем