Немецкая русофобия и её причины. Философия, история, политология

Эта поездка пополнила список удач ФРГ – после недавно обеспеченной интеграции с Западом наступила нормализация отношений с Советским Союзом. То обстоятельство, что интернированные немецкие военнопленные были между делом переданы не ГДР, а Аденауэру в качестве «утреннего дара» [в средневековой Германии имеющее особый правовой режим имущество жены, передаваемое мужем в первый день супружеской жизни – прим. пер.] могло только польстить самолюбию Западной Германии и заставило сконфуженно замолчать СЕПГ (хотя именно она провела бо́льшую часть работы по убеждению в необходимости освобождения этих немцев[224]). В то же время договорённость с Советским Союзом поколебала притязания Бонна на единоличное представительство всех немцев. Маленький шажок в направлении установления нормальных отношений с другим немецким государством был сделан.

Несмотря на ряд последовавших за этим перемен в политике ФРГ и действия Советского Союза, направленные на нарушение статус-кво по меньшей мере в Западном Берлине, потребовался опыт Берлинского и Карибского кризисов, а также создание новой правительственной коалиции в Бонне в 1969 году, чтобы инициировать изменение политической стратегии в направлении сближения ФРГ и СССР. В начале 1960-х годов оба кризиса действительно были способны привести к мировой войне. Они непосредственно отразились на судьбах обоих германских государств и позициях, которые те занимали между двумя сверхдержавами. В конце концов оба кризиса, особенно Карибский, смогли подтолкнуть ведущих политиков к переосмыслению будущего этого системного противостояния, его рисков и возможностей преодоления. С благословения администрации президента Кеннеди Эгон Бар и Вилли Брандт стали выразителями новой политики Федеративной Республики Германия. «Новая восточная политика» должна была инициировать изменения в отношениях с противником, выходящих за рамки военного противостояния, а также системные изменения что в принципе не исключало и перемен в самой ФРГ. При этом трудно было игнорировать надежды, которые возлагала промышленность ФРГ на экономическое сотрудничество с СССР. Это способствовало уступчивости в политической сфере.

Переломным моментом стал спор о поставке труб для советских нефте– и газопроводов[225]. США были против, усматривая в этом стратегический проигрыш Запада. НАТО оказал на ФРГ давление, и последняя была вынуждена в декабре 1952 года присоединиться к эмбарго. «Маннесманн», «Хёш» и другие концерны остались ни с чем. В политическом и экономическом отношениях эти санкции ничего не дали. Советский Союз со своими партнёрами по Совету экономической взаимопомощи (СЭВ) построил нефтепровод «Дружба» для поставок нефти, в том числе и в ГДР. Последняя смогла заключать выгодные нефтяные сделки на мировом рынке, поскольку владела технологиями переработки нефти для увеличения её добавленной стоимости. Между тем такая экономическая война противоречила интересам западной немецкой экономики, сокращая её прибыль. Неудивительно, что именно Восточный комитет экономики ФРГ инициировал изменение характера политических отношений. «Новая восточная политика» Брандта получила одобрение среди предпринимателей, которые поддерживали её и отражали нападки представителей консервативных кругов.

«Новая восточная политика» Вилли Брандта и результативные переговоры с Москвой, проведённые доверенным лицом Брандта Эгоном Баром, стали началом новой главы в отношениях между государствами. Следует отметить, что от этого выиграли в том числе и немецкие производители труб, поскольку в 1970 году были впервые заключены крупные контракты на поставку этих труб и на поставку советской нефти и газа в ФРГ.

С прекращением существования «большой коалиции», в рамках которой Вилли Брандт ещё раньше хотел наладить с Востоком связи, и с победой его партии началась новая глава западногерманской и международной политики. Социал-либеральная коалиция была обязана своим успехом именно обещанной «новой восточной политике». Задача Брандта состояла в том, чтобы найти выход из тупика в международных отношениях, в котором ФРГ оказалась из-за её притязаний на единоличное представительство интересов всего немецкого народа, и одновременно внести вклад в мирное будущее Европы. При этом следовало преодолеть значительное сопротивление со стороны консервативных партий ХДС и ХСС.

Москва дала понять, что переговоры с ГДР в Эрфурте и Касселе не приведут ни к каким результатам до тех пор, пока не будут прояснены отношения между Западной Германией и Советским Союзом. Только тогда вопрос ГДР будет решён, как это было с Варшавой и Прагой. В этом отношении ключ к решению немецкого вопроса действительно находился в Москве.