Читаем Немецкий язык с Генрихом Бёллем. Хлеб ранних лет полностью

1          Ich war müde (я был усталым), und meine Augen schmerzten (и мои глаза болели), und als ich die lange und gerade Münchner Straße hinabfuhr (а когда я ехал вниз по длинной и прямой Мюнхенерштрассе; hinabfahren), fuhr ich fast allein auf der rechten Seite (я ехал почти в одиночестве по правой стороне), und auf der linken Seite (а по левой стороне) drängten und überholten sich die Autos (пробивались и обгоняли друг друга автомобили;dringen-drang-gedrungen — проникать), hupten und kreischten triumphierend aneinander vorbei (сигналили и, торжествуя, визжали /проезжая/ мимо друг друга): im Stadion musste ein Boxkampf oder ein Radrennen gewesen sein (на стадионе, должно быть, был боксёрский бой или велогонка; boxen — боксировать, das Boxen — бокс, der Kampf — борьба; das Rad — колесо; велосипед, rennen — мчаться, das Rennen — гонки): dauernd war ich im Scheinwerferlicht der Autos auf der Gegenseite (длительное время находился я в свете фар автомобилей на противоположной стороне); grell stach ihr Licht in meine Augen (их свет резал мне глаза; grell — резкий; stechen-stach-gestochen — колоть), heller Schmerz (яркая = резкая боль), unter dem ich für Augenblicke stöhnte (от которой я моментами стонал); es war (это было) wie ein Spießrutenlaufen (как наказание шпицрутенами; der Spieß — пика, die Rute — розга) an einer endlosen Reihe langer, sehr heller Lanzen vorbei (мимо = в бесконечном ряду длинных очень ярких пик; die Lanze), deren jede einzelne tief in mich eindrang mit der Qual ihres Lichts (которые каждая в отдельности проникала глубоко в меня своим мучительным светом: «мукой своего света»). Ich war wie gegeißelt mit Licht (меня как будто бичевали светом; die Geißel — бич; geißeln) — und ich dachte an die Jahre (я вспоминал о /тех/ годах; denken), in denen ich morgens (в которые я по утрам), wenn ich wach wurde (когда /только/ просыпался), das Licht schon gehasst hatte (уже ненавидел свет): zwei Jahre lang hatte mich das Vorwärtskommen gereizt (в течение двух лет мне хотелось преуспеть: «меня прельщало преуспевание»; vorwärts — вперёд), und ich war jeden Morgen um halb sechs aufgestanden (и я вставал каждое утро в половине шестого; aufstehen), hatte eine Tasse bitteren Tees getrunken (выпивал чашку горького чая), Formeln gebüffelt (зубрил формулы; die Formel) oder unten in meiner kleinen Kellerwerkstatt gebastelt (или мастерил /что-нибудь/ внизу в своей маленькой подвальной мастерской; der Keller — подвал), gefeilt und montiert (шлифовал и собирал), Konstruktionen erprobt (испытывал конструкции), die das Stromnetz des Hauses oft so sehr belasteten (которые часто перегружали электрическую сеть дома так сильно), dass die Leitung durchschmorte (что электропроводка перегорала) und ich oben im Hause empörte Stimmen um ihr Kaffeewasser schreien hörte (и я наверху в доме слышал, как возмущённые голоса кричат из-за своего кофе: «воды для кофе»). Der Wecker hatte neben mir auf dem Schreibtisch oder auf der Werkbank gestanden (будильник стоял около меня на письменном столе или на верстаке), und erst, wenn er klingelte (и только, когда он звонил), wenn es acht war (когда было восемь часов), ging ich hinauf (я поднимался; hinaufgehen), duschte mich (принимал душ; sich duschen) und ging in die Küche meiner Wirtin (и шёл в кухню моей хозяйки), um mein Frühstück zu holen (чтобы получить свой завтрак) — zwei und eine halbe Stunde schon hatte ich gearbeitet (я уже поработал = успевал поработать два с половиной часа), ehe die meisten Menschen anfingen zu frühstücken (прежде, чем большинство людей /только/ начинали завтракать). Ich hatte diese zweieinhalb Stunden gehasst (я ненавидел эти два с половиной часа), manchmal auch geliebt (иногда же любил /их/), aber ich hatte sie nie ausfallen lassen (но никогда не отменял их). Aber oft hatte ich dann (но часто потом), wenn ich in meinem hellen Zimmer frühstückte (когда я завтракал в моей светлой комнате), diese Geißelung des Lichtes gespürt (чувствовал это бичевание света), wie ich sie jetzt spürte (/так,/ как я чувствовал его сейчас).

2          Lang war die Münchner Straße, und ich war froh, als wir das Stadion hinter uns hatten (когда мы проехали стадион: «имели позади себя»).

3          Hedwig zögerte, sie zögerte nur einen Augenblick (колебалась только мгновение), als wir hielten (когда мы остановились; halten-hielt-gehalten): ich hielt ihr die Autotür auf (я придержал = открыл ей дверь автомобиля; aufhalten), gab ihr die Hand und taumelte vor ihr die Treppe hinauf (и, нетвёрдо ступая, пошёл перед ней вверх по лестнице; taumeln — шататься).

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Немецкий язык]

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки