Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

So, nun sitze ich hier im Kinderbuchverlag (так, сейчас я сижу здесь, в издательстве детской литературы) und schreibe vor Langeweile alles auf, was ich eben erz"ahlt habe(и от скуки = и чтобы не скучать, записываю все, что я только что рассказал; die Langeweile; aufschreiben – записывать). Ich gehe hier nicht eher weg, bis die Dame Zweu wiederkommt (я не уйду отсюда раньше, чем вернется госпожа Цвой) und ich mein Robinson-Preisausschreiben losgeworden bin (и я не отдам свое конкурсное задание/сочинение про Робинзона; etwas loswerden – избавиться от чего-либо). Ganz sch"on, denke ich w"utend (очень хорошо, злюсь я: «зло думаю я»; w"utend – яростный, рассвирепевший; die Wut – ярость, бешенство), erst im Fahrstuhl einsperren (сперва запереть в лифте), alles erz"ahlen lassen (заставить все рассказать), und nicht einmal eine Limonade haben sie f"ur einen "ubrig (а у самих не найдется для тебя даже стаканчика лимонада; "ubrig – лишний).

So, nun sitze ich hier im Kinderbuchverlag und schreibe vor Langeweile alles auf, was ich eben erz"ahlt habe. Ich gehe hier nicht eher weg, bis die Dame Zweu wiederkommt und ich mein Robinson-Preisausschreiben losgeworden bin. Ganz sch"on, denke ich w"utend, erst im Fahrstuhl einsperren, alles erz"ahlen lassen, und nicht einmal eine Limonade haben sie f"ur einen "ubrig.

(У меня постоянно возникают неприятности из-за моего имени)

Wer mich kennt, weiss, dass ich mich nicht gern keile (кто со мной знаком, тот знает, что я не очень охотно дерусь = не люблю драться; wissen). Ich bin still und suche keinen Streit (я тихий /парень/ и не ищу ссор; der Streit).

Neulich habe ich mich aber gekeilt (но недавно я подрался) und dann noch viel "Arger mit den Erwachsenen gehabt (и после этого были большие неприятности со взрослыми). Alles wegen meinem Namen (все из-за моего имени). Alfons ist schon schlimm genug (Альфонс – это уже довольно плохо).

Wer mich kennt, weiss, dass ich mich nicht gern keile. Ich bin still und suche keinen Streit.

Neulich habe ich mich aber gekeilt und dann noch viel Arger mit den Erwachsenen gehabt. Alles wegen meinem Namen. Alfons ist schon schlimm genug.

Die in der Klasse finden Alfons komisch und nennen mich oft Alfonsius (в классе все считают /имя/ Альфонс смешным и часто называют меня Альфонсиус). Zitterbacke ist aber noch viel schlimmer (но Цитербаке еще намного хуже). Wenn ich mich wenigstens mit C schreiben w"urde oder mit K (если /мое имя/ хотя бы писалось через «С» или через «K»), aber richtig wie Zittern und richtig wie Backe (но не точно как «дрожать» и как «щека»). Das finden alle ganz und gar komisch (все находят это очень смешным). In der Klasse wiehern sie dauernd (все в классе постоянно хохочут; wiehern – ржать; dauern – длиться), und wenn ein Lehrer zum ersten Mal zu uns kommt (и если какой-нибудь учитель в первый раз приходит к нам) und ich ihm meinen Namen nenne, muss er auch l"acheln (и я называю ему свое имя, то он тоже невольно улыбается: «должен улыбнуться»).

Die in der Klasse finden Alfons komisch und nennen mich oft Alfonsius. Zitterbacke ist aber noch viel schlimmer. Wenn ich mich wenigstens mit C schreiben w"urde oder mit K, aber richtig wie Zittern und richtig wie Backe. Das finden alle ganz und gar komisch. In der Klasse wiehern sie dauernd, und wenn ein Lehrer zum ersten Mal zu uns kommt und ich ihm meinen Namen nenne, muss er auch l"acheln.

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука