Читаем Немецкий с улыбкой. Г. Хольц-Баумерт. Истории одного неудачника полностью

Wir mussten ihn endlich abkneifen, und Papa hatte nun einen Haken in seiner Joppe, f"ur immer. Der neue Haken mit dem K"oder war kaum ins Wasser getunkt, als er wie ein Blitz verschwand. Diesmal liess ich mir mehr Zeit. Ich zog, und unten gab der Fisch durch Zappeln Antwort. Es war ein fetter Barsch. Ich zeigte Papa meine drei Fische und sagte:

«Ganz sch"on, nicht?»

Papa nickte bloss (папа только кивнул). Er starrte auf seine Pose (он смотрел на свой поплавок), die ganz still stand (который стоял совершенно неподвижно). In der n"achsten halben Stunde fing ich noch einen kleinen Barsch (в следующие полчаса я поймал еще одного маленького окуня; fangen; die Stunde), zwei Pl"otzen (две плотвицы; die Pl"otze) und einen Schlei (и одного линя; der Schlei). Papa fing nichts (папа не поймал ничего; fangen). Er holte "ofter seine Angel heraus (он часто вынимал свою удочку) und besah sie ganz genau (очень тщательно ее осматривал; besehen), als ob etwas daran kaputt w"are (как будто что-то в ней сломалось; kap'utt – разбитый, испорченный). Es war aber alles in Ordnung (но все было в порядке; die Ordnung). Endlich biss es auch bei ihm (наконец, у него тоже клюнуло; beissen).

«Hau an (подсекай; hauen – рубить)», sagte ich.

«Nein», sagte Papa, «ich lass ihn erst beissen (я дам ей сперва укусить), er soll sich sicher f"uhlen (она должен чувствовать себя уверенно).»

«Los jetzt (давай уже)», schrie ich (кричал я), «sonst haut er ab (иначе она уйдет; abhauen – свалить, смыться)!»

Papa nickte bloss. Er starrte auf seine Pose, die ganz still stand. In der n"achsten halben Stunde fing ich noch einen kleinen Barsch, zwei Pl"otzen und einen Schlei. Papa fing nichts. Er holte "ofter seine Angel heraus und besah sie ganz genau, als ob etwas daran kaputt w"are. Es war aber alles in Ordnung. Endlich biss es auch bei ihm.

«Hau an», sagte ich.

«Nein», sagte Papa, «ich lass ihn erst beissen, er soll sich sicher f"uhlen.»

«Los jetzt», schrie ich, «sonst haut er ab!»

Papa zog (папа потянул; ziehen), aber die Rute bog sich nicht (но удилище не согнулось; sich biegen). Ein Fischchen, lang wie ein Zeigefinger, zappelte unten (внизу плескалась рыбка, длиной с указательный палец; das Fischchen; der Zeigefinger; zeigen – указывать). Ich lachte laut (я громко засмеялся), und Papa sah mich mit einem b"osen Blick an (и папа посмотрел на меня злым взглядом; der Blick). Gleich darauf fing ich einen neuen Fisch (сразу после этого я поймал новую рыбу), dreimal so lang wie Papas Zeigefingerchen (в три раза длиннее, чем папин указательный пальчик; das Zeigefingerchen). Als ich meine Angel wieder ins Wasser werfen wollte (когда я собрался закинуть свою удочку в воду), da wollte Papa seine auch ins Wasser werfen (то папа тоже захотел забросить в воду свою). Da verhedderten sich die Schn"ure (тут веревки спутались; die Schnur). Es dauerte eine halbe Stunde (это длилось полчаса = прошло полчаса), bis wir sie wieder auseinander gebracht hatten (пока мы их снова распутали; bringen – приносить; приводить; auseinander – врозь, далеко друг от друга).

Перейти на страницу:

Похожие книги

И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата
И время и место: Историко-филологический сборник к шестидесятилетию Александра Львовича Осповата

Историко-филологический сборник «И время и место» выходит в свет к шестидесятилетию профессора Калифорнийского университета (Лос-Анджелес) Александра Львовича Осповата. Статьи друзей, коллег и учеников юбиляра посвящены научным сюжетам, вдохновенно и конструктивно разрабатываемым А.Л. Осповатом, – взаимодействию и взаимовлиянию литературы и различных «ближайших рядов» (идеология, политика, бытовое поведение, визуальные искусства, музыка и др.), диалогу национальных культур, творческой истории литературных памятников, интертекстуальным связям. В аналитических и комментаторских работах исследуются прежде ускользавшие от внимания либо вызывающие споры эпизоды истории русской культуры трех столетий. Наряду с сочинениями классиков (от Феофана Прокоповича и Сумарокова до Булгакова и Пастернака) рассматриваются тексты заведомо безвестных «авторов» (письма к монарху, городской песенный фольклор). В ряде работ речь идет о неизменных героях-спутниках юбиляра – Пушкине, Бестужеве (Марлинском), Чаадаеве, Тютчеве, Аполлоне Григорьеве. Книгу завершают материалы к библиографии А.Л. Осповата, позволяющие оценить масштаб его научной работы.

Сборник статей

Культурология / История / Языкознание / Образование и наука
Япония: язык и культура
Япония: язык и культура

Первостепенным компонентом культуры каждого народа является языковая культура, в которую входят использование языка в тех или иных сферах жизни теми или иными людьми, особенности воззрений на язык, языковые картины мира и др. В книге рассмотрены различные аспекты языковой культуры Японии последних десятилетий. Дается также критический анализ японских работ по соответствующей тематике. Особо рассмотрены, в частности, проблемы роли английского языка в Японии и заимствований из этого языка, форм вежливости, особенностей женской речи в Японии, иероглифов и других видов японской письменности. Книга продолжает серию исследований В. М. Алпатова, начатую монографией «Япония: язык и общество» (1988), но в ней отражены изменения недавнего времени, например, связанные с компьютеризацией.Электронная версия данного издания является собственностью издательства, и ее распространение без согласия издательства запрещается.

Владимир Михайлович Алпатов , Владмир Михайлович Алпатов

Культурология / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции
История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953–1993. В авторской редакции

Во второй половине ХХ века русская литература шла своим драматическим путём, преодолевая жесткий идеологический контроль цензуры и партийных структур. В 1953 году писательские организации начали подготовку ко II съезду Союза писателей СССР, в газетах и журналах публиковались установочные статьи о социалистическом реализме, о положительном герое, о роли писателей в строительстве нового процветающего общества. Накануне съезда М. Шолохов представил 126 страниц романа «Поднятая целина» Д. Шепилову, который счёл, что «главы густо насыщены натуралистическими сценами и даже явно эротическими моментами», и сообщил об этом Хрущёву. Отправив главы на доработку, два партийных чиновника по-своему решили творческий вопрос. II съезд советских писателей (1954) проходил под строгим контролем сотрудников ЦК КПСС, лишь однажды прозвучала яркая речь М.А. Шолохова. По указанию высших ревнителей чистоты идеологии с критикой М. Шолохова выступил Ф. Гладков, вслед за ним – прозападные либералы. В тот период бушевала полемика вокруг романов В. Гроссмана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», В. Дудинцева «Не хлебом единым», произведений А. Солженицына, развернулись дискуссии между журналами «Новый мир» и «Октябрь», а затем между журналами «Молодая гвардия» и «Новый мир». Итогом стала добровольная отставка Л. Соболева, председателя Союза писателей России, написавшего в президиум ЦК КПСС о том, что он не в силах победить антирусскую группу писателей: «Эта возня живо напоминает давние рапповские времена, когда искусство «организовать собрание», «подготовить выборы», «провести резолюцию» было доведено до совершенства, включительно до тщательного распределения ролей: кому, когда, где и о чём именно говорить. Противопоставить современным мастерам закулисной борьбы мы ничего не можем. У нас нет ни опыта, ни испытанных ораторов, и войско наше рассеяно по всему простору России, его не соберешь ни в Переделкине, ни в Малеевке для разработки «сценария» съезда, плановой таблицы и раздачи заданий» (Источник. 1998. № 3. С. 104). А со страниц журналов и книг к читателям приходили прекрасные произведения русских писателей, таких как Михаил Шолохов, Анна Ахматова, Борис Пастернак (сборники стихов), Александр Твардовский, Евгений Носов, Константин Воробьёв, Василий Белов, Виктор Астафьев, Аркадий Савеличев, Владимир Личутин, Николай Рубцов, Николай Тряпкин, Владимир Соколов, Юрий Кузнецов…Издание включает обзоры литературы нескольких десятилетий, литературные портреты.

Виктор Васильевич Петелин

Культурология / История / Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука