Немного о любви. Сборник

Она словно очнулась, повернулась и, даже не взглянув на бывшего возлюбленного, прошла в вагон. Села у окна. Не было сил даже плакать. Совершенное опустошение. Как будто что-то лопнуло внутри, какой-то трос, который до последнего момента был натянут. И только мысли не могли успокоиться – хаотично прыгали с одного на другое:

– Мало того, что он так обидел её, так и сейчас хотел посмеяться над ней, над её чувствами. Ну, уж нет! Боже, как он мог так поступить с ней? А, впрочем, что это она? – многие так поступают. А тут тем более: впереди блестящая карьера, известные, обеспеченные родители – и она, самая обычная девчонка, с которой он попросту развлекался. А она-то, дурёха, всему верила. Всё принимала за чистую монету…

Но как же так – разве можно исписывать целые газеты между строк словами любви и при этом не любить?! А какие слова говорил! Звонил каждый день, когда не могли увидеться. И звал её «малыш» …

Пижон – да, но нет, он не врал. Просто испугался за своё благополучие, слишком любил свою персону, чтобы пойти наперекор родителям. Подумать только, даже не поленились перевести сыночка в другой университет. Не такая им невестка нужна, да и не сейчас. Чувства? – что за блажь… Сама-то она – о чём думала? Увидела красивые глаза – и как в омут? О себе не думала, а то бы иначе вела себя в некоторых ситуациях. Вон, когда маменька его приехала и её вызвали в деканат для проведения беседы о том, что она мешает мальчику заниматься, он ни о чем думать не может, кроме как о ней, – разве так надо было отвечать? А она, испуганная и раболепствующая, обещала, что создаст ему все условия. Да что говорить – глупая и наивная была… Безотказная. А он ей разве не мешал? … Какое там дифференциальное исчисление, когда он ждет… А он тоже артист – изображал из себя умирающего лебедя. От любви умирающего. И она дрогнула. Она забыла обо всём. О своих друзьях и подругах, о своём призвании, о долге, о чести. О себе. Стала тенью. Бессловесной тенью его желаний и мыслей. Вот и получила. Ведь сколько говорили: cамопожертвование ни к чему хорошему не приводит (за исключением великих целей), надо любить и уважать себя – тогда всё будет нормально. А она забыла. Забыла себя. Наплевала на себя. Только ОН – и всё. – Такие мысли валунами ворочались в её мозгу, глаза автоматически фиксировали красивые пейзажи, мелькающие за окном, в которых уже появились намеки на близкий конец лета, усиливающие её грусть.

– Какая красивая была весна у них… Болезненное лето. А осень будет у каждого своя… Своя… У каждого…

Она ничего не рассказала дома, а непривычное отсутствие междугородних телефонных звонков объяснила ссорой. Ходила, делала всё, улыбалась автоматически. Постепенно опустошение сменялось какими-то эмоциями. Она старалась не вспоминать ни о чём, но это было невозможно. И особенно беспокоил её этот незавершённый прыжок. Она не могла себя понять – что её толкало в тот момент? Любовь? – она рухнула в одночасье, по крайней мере, она запретила себе любить, запретила себе даже думать о нём, выкинула из головы. Привычка слушаться его во всем, угождать, выполнять его просьбы? Или колдовство его неотразимых глаз?

Всё проходит.

Через некоторое время она получила письмо от их общего друга. Он писал, что тогда, на перроне, её «бывший», повинуясь внезапному импульсу, загадал: если она спрыгнет с поезда, он женится на ней. Женится несмотря ни на что, вопреки воле родителей и собственным планам на жизнь.

Но поезд ушел.

Когда мы умрём…

Когда мы умрём,

нам будет всё равно…

Всё равно,

светит солнце или идёт снег,

сыт человек или голоден,

какие на Земле катаклизмы,

чего достиг технический прогресс;

добились мы успеха или нет,

богаты мы или бедны.

Потому что нас не будет.

Так почему же мы

дёргаемся, суетимся,

стараемся что-то улучшить в этом мире,

тратим свои последние силы и часы

на дела – не на себя?

Если вдуматься,

то это от любви.

От любви к тому,

что останется от нас,

а, значит, от любви к себе.

А что остается от нас?

По большому счету —

Дети, дома, сады и шедевры.

Все остальное – тлен.

Рожденный и выращенный нами ребенок

несёт частицу нашей любви в века.

Построенный нами дом

и через сто лет

будет хранить тепло наших душ

и любовь. И согревать кого-то.

А когда ему придет время умирать —

ещё долго останется

в воспоминаниях, фотографиях, записях.

Наше дерево будет давать плоды

и молодую поросль —

и это на века.

Когда мы умрём,

мы ничего не сможем

унести с собой туда,

кроме любви в сердце.

Но, странное дело,

любовь не умирает

вместе с нами.

Она продолжает жить здесь,

в тех, кого мы любили,

в наших потомках,

домах и деревьях,

произведениях искусства и разума.

Тогда получается,

единственное,

ради чего стоит жить —

это любовь?!

Мадам НЕ

Она НЕнавидела свой запах. Он преследовал её всюду. Он предавал её в самые НЕподходящие моменты. И никакие шампуни, губки и духи НЕ спасали её, потому что это был запах старости.