Читаем Немного удачи полностью

Пасхальные корзины и прочие атрибуты праздника стояли на столе в столовой. Ручки корзин напоминали три высокие зелено-розовые дуги. Дин на них даже не взглянул – он просто бегал и ухал:

– Уууу-уууу-ууу!

И Дебби догадалась, что он встал просто так, Пасха не имела к этому отношения. Она подошла к нему и, взяв за руку, спросила:

– Хочешь бутилоську? Давай посмотрим в хладильнике.

– Бутилоська! – откликнулся Дин.

Он позволил ей и дальше держать себя за руку. От подгузника дурно пахло. Вообще-то Дебби не могла дотянуться до ручки на дверце холодильника, но ей удалось просунуть пальцы в прорезиненный край дверцы и таким образом открыть ее. На нижней полке стояла одна бутылочка. Она вытащила ее, сняла колпачок и протянула бутылочку Дину. Тот плюхнулся на мокрый подгузник и сунул ее в рот. Он уже достаточно подрос, чтобы держать ее одной рукой. Не выпуская бутылки изо рта, он уставился на Дебби и дергал край пижамной кофты. В столовую вошел Тимми с пасхальной корзиной в руках, одетый в свою ковбойскую пижаму и ковбойские сапоги вместо тапок, и у него был такой вид, будто он готов ввязаться в неприятности.

– Сколько времени? – спросила Дебби.

Тимми глянул на часы и ответил:

– Две волосинки веснушчатого по восточно-локтевому времени. – Он откусил второе ухо своего шоколадного зайца. – Давай что-нибудь сделаем.

– Что? – с подозрением спросила Дебби.

– Давай спрячем яйца.

– Пасхальный кролик уже это сделал.

Тимми, который мог дотянуться до ручки на дверце холодильника, открыл ее и указал на миску с яйцами на нижней полке.

– Они белые, – возразила Дебби.

– И что? – Он взял из миски одно яйцо и дал его Дину. Тот стал перекатывать его на ладони. – Пошли, Дино, давай спрячем яйцо! – Дин бросил бутылочку – Дебби ее подняла, – и взял Тимми за руку. Дебби пошла за ними в столовую, а потом в гостиную. У нее сердце уходило в пятки. Тимми указал на угол дивана и сказал: – Вот хорошее место.

Дин осторожно поместил туда яйцо и попятился.

– Давай возьмем еще одно! – предложил Тимми.

Они скрылись в кухне. Дебби прижала кончик пальца к яйцу, но побоялась схватить его. На этот раз они принесли два яйца. Одно Дин положил в ящик с игрушками, а другое – возле ножки книжного шкафа. Когда они снова ушли в кухню, Дебби аккуратно вытащила из ящика с игрушками свою куклу, тряпичную Энни.

Вскоре мальчики спрятали в гостиной больше яиц, чем Дебби могла насчитать. Некоторые тайники получились лучше прочих. Тимми почти доел зайца и кинул остаток на пол в кухне. Еще он рассыпал желейные бобы, но Дин сел на пол и съел их. В уголках рта у него остались цветные крошки. Когда мама с папой появились в дверях между гостиной и столовой, Тимми стоял на коленях на стуле в столовой и рылся в бумажной траве на дне пасхальной корзины, а Дин сидел на столе, положив на свои голые ноги самую маленькую корзинку. Он сорвал с шоколадного зайца кусок фольги и сунул в рот, но ему не понравилось. Фольга лежала рядом с ним. Дебби вообще убрала свою корзину в чулан. Она не притронулась к сладостям, но взяла себе плюшевого кролика и держала его в руках.

– Боже мой, какой беспорядок! – воскликнула мама.

На первое яйцо, спрятанное в углу дивана, сел папа. Дебби видела это, но промолчала, а он пробормотал:

– Что за… – и наклонился вперед.

К его шортам прилипло желтое месиво, капавшее на осколки скорлупы на диване. Мама рассмеялась. Дин встал на колени и тоже начал смеяться. Папа подался вперед и наступил на яйцо под кофейным столиком.

– Ой-ой, – сказал он, – минное поле.

Мама ушла в кухню, заглянула в холодильник и вернулась.

– Все яйца исчезли, – сказала она, сняв Дина со стола и поставив на пол. – Была почти дюжина.

– Это не я, мамочка, – ответил Тимми.

Мама повернулась к Дебби. Та сказала:

– Не я.

– То есть мины заложил Дини? – спросил папа.

Тимми кивнул.

– А кто открыл для него холодильник, Тимоти?

Тимми, как обычно, отвечал честно:

– Я.

– Кто привел его вниз? – спросила мама.

– Он сам вылез и спустился, – ответила Дебби. – Я видела.

Мама встала на четвереньки и принялась ползать по гостиной, собирая яйца. Она нашла все, кроме того, что было в ящике с игрушками. Это ей отдала Дебби.

После того как все умылись, мама придвинула к плите стул и помогла Тимми сделать яичницу, а папа усадил Дина на детский стульчик, «от греха подальше», затем помог Дебби накрыть на стол, и они позавтракали. На завтрак были яйца, ветчина, тосты и розовые сахарные зайчики. Доев, папа закурил сигарету и сказал:

– Спортсмены мои, знаете ли вы историю о дяде Фрэнке и канадском гусе?

Дебби покачала головой. Тимми покачал головой. Дин стукнул ложкой по подносу.

– Что ж, как вам известно, – начал папа, – дядя Фрэнк в юности был великим охотником. Он выходил в поля со своим длинным-предлинным ружьем в поисках кроликов, бобров, медведей и даже гусей. И вот однажды осенью лежит он в траве и слышит гогот, поднимает голову и видит приближающуюся стаю канадских гусей, черно-белых. Они ищут воду, и дядя Фрэнк думает, что они приземлятся на ручье шириной в полмили. И когда они это сделают, он подстрелит одного и принесет его домой на ужин.

Перейти на страницу:

Все книги серии XX век — The Best

Похожие книги

Зулейха открывает глаза
Зулейха открывает глаза

Гузель Яхина родилась и выросла в Казани, окончила факультет иностранных языков, учится на сценарном факультете Московской школы кино. Публиковалась в журналах «Нева», «Сибирские огни», «Октябрь».Роман «Зулейха открывает глаза» начинается зимой 1930 года в глухой татарской деревне. Крестьянку Зулейху вместе с сотнями других переселенцев отправляют в вагоне-теплушке по извечному каторжному маршруту в Сибирь.Дремучие крестьяне и ленинградские интеллигенты, деклассированный элемент и уголовники, мусульмане и христиане, язычники и атеисты, русские, татары, немцы, чуваши – все встретятся на берегах Ангары, ежедневно отстаивая у тайги и безжалостного государства свое право на жизнь.Всем раскулаченным и переселенным посвящается.

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза
Земля
Земля

Михаил Елизаров – автор романов "Библиотекарь" (премия "Русский Букер"), "Pasternak" и "Мультики" (шорт-лист премии "Национальный бестселлер"), сборников рассказов "Ногти" (шорт-лист премии Андрея Белого), "Мы вышли покурить на 17 лет" (приз читательского голосования премии "НОС").Новый роман Михаила Елизарова "Земля" – первое масштабное осмысление "русского танатоса"."Как такового похоронного сленга нет. Есть вульгарный прозекторский жаргон. Там поступившего мотоциклиста глумливо величают «космонавтом», упавшего с высоты – «десантником», «акробатом» или «икаром», утопленника – «водолазом», «ихтиандром», «муму», погибшего в ДТП – «кеглей». Возможно, на каком-то кладбище табличку-времянку на могилу обзовут «лопатой», венок – «кустом», а землекопа – «кротом». Этот роман – история Крота" (Михаил Елизаров).Содержит нецензурную браньВ формате a4.pdf сохранен издательский макет.

Михаил Юрьевич Елизаров

Современная русская и зарубежная проза