Ненадёжный признак

Я решил рассказать вам о Наезднике сразу же, как только вы подрастёте. Пристально изучив перечень его жертв, я заметил, что несчастные случаи с младшими происходили, когда старшим было по восемь-десять лет. Я думал, у меня есть время хотя бы до вашего седьмого дня рождения! Но я ошибся. Я переоценил вашу с Кристи послушность и недооценил коварство Наездника. Я виноват, что не смог вас защитить.

Тон, которым отец произнес последнюю фразу, не оставлял места моим словам. Желая, тем не менее, поддержать отца, я накрыл его руку своей. Мы молча сидели за столом, а милое лицо Кристиана стояло перед нашим мысленным взором. Когда же мы, тайком друг от друга, сморгнули слёзы, застилавшие нам глаза, образ нашего дорогого Кристи растаял, и на его месте бесцеремонно воцарился лик Наездника с торжествующей улыбкой на его пухлых губах.

13. Сэр Арчибальд, шестнадцатый баронет Пренстон

Мой дорогой друг, сегодня я надеюсь завершить своё письмо. Осталась не слишком большая, но, пожалуй, самая важная часть повествования. Мрачная история, которую поведал в Оружейной комнате мой отец, повергла меня в отчаянье. Я должен был смириться с тем фактом, что Наездник – не болезненная фантазия, не наша с братом совместная галлюцинация, не воображаемый призрак, а реально существующее семейное проклятие, преследующее род Пренстонов с незапамятных времен. Проклятие, которое может осуществиться снова.

К тому же передо мной теперь стояла недюжинная моральная дилемма: должен ли я рассказать моей невесте об ограничениях, которые принесёт ей брак со мной? Насколько я понял, ни один из моих предшественников не делил эту ношу со своей избранницей. И эту скрытность можно объяснить в том числе и желанием оградить любимую от тревог. Но учитывая независимый характер Камиллы, которая всегда стремилась принимать важные решения самостоятельно, я всё ей рассказал.

Я объяснил, что в случае, если первым родится сын, мы не сможем больше рисковать и пытаться завести ещё одного ребёнка, потому что если у нас появится второй мальчик, он неизбежно окажется под ударом Наездника. Я собирался неукоснительно следовать правилу Пренстонов. К немалому моему удовлетворению и гордости, моя невеста не отказалась от идеи выйти за меня замуж, хотя и мечтала иметь хотя бы двоих, а то и троих детей. Я же со своей стороны пообещал ей, что буду неустанно искать выход из этой ситуации, хотя не особенно верил в то, что мне это удастся. В тот момент я был уверен, что Наездник – это какая-то необъяснимая, даже сверхъестественная сущность, и мне было совершенно непонятно, с какой стороны к нему подступиться. В чём-то я понимал своего предка-скептика, который упрямо отказывался верить в существование Наездника. Но одиннадцатый баронет Пренстон дорого заплатил за своё неверие, а я вовсе не хотел повторить его судьбу. Поэтому, используя все доступные средства и источники информации, я начал искать человека, который сможет мне помочь.

В процессе этого сложного предприятия я повстречал нескольких шарлатанов разного калибра и познакомился с людьми, искренне верящими в свои сверхъестественные способности. Но ни один из этих людей не мог дать мне стопроцентной гарантии, что он справится с Наездником раньше, чем тот подберётся к моему младшему сыну, если таковой появится на свет.

Мы с Камиллой поженились, прошло какое-то время. Как только стало понятно, что моя супруга беременна, мы первым делом выяснили пол будущего ребёнка. Это был мальчик, и это означало, что если я не найду решения проблемы, он останется у нас единственным. Я удвоил свои старания и наконец один из специалистов, работающих над проблемами паранормальных явлений, посоветовал мне обратиться в шведскую компанию «Nomokar Inc».

Прихватив фотографию портрета Наездника, я вылетел в Стокгольм и навестил офис компании, где самым подробным образом изложил свою проблему. Мою печальную историю выслушали, отнеслись к ней со всей серьёзностью и объяснили, что скорее всего, Наездник – не призрак и не галлюцинация, а некое существо, называемое «инвизом». К моему огромному удивлению оказалось, что похожие феномены были замечены и в других семьях, хотя о случаях передачи инвиза по наследству раньше никто не слышал. В каком-то смысле Наездник представлял собой уникальное явление – воистину сомнительная честь, выпавшая роду Пренстонов. Далее мне объявили, что для обезвреживания таких злонамеренных существ был разработан специальный прибор.

Обнадёженный, я попросил показать этот замечательный прибор и был немало разочарован его безобидной внешностью. Больше всего он напоминал обычную фотографическую камеру. Однако специалисты компании утверждали, что неказистый «номокар» блестяще показал себя с инвизами. Мне привели несколько внушительных примеров, и, признаться, я был впечатлён. Однако в то же время я понимал, что никакая компания на свете не может дать мне стопроцентной гарантии. Решение оставалось за нами: за мной и за Камиллой.