Ненастным апрельским днем...

— Хм... Вам, как будто, все равно, верно?

— Да нет, но я как-то не до конца включился.

— Инициалы на пиджаке не совпадают с именем убитого. Что вы на это скажете?

— Пиджак его, а документы — нет. Или документы его, а пиджак — чужой. А может, ни то, ни другое. Или и то, и другое,— ответил я, уставившись сержанту в переносицу.

С лица Ланда сбежала ухмылка.

— Ты что это, дурачить меня вздумал?

— Боюсь, с вами этот номер не пройдет, сержант.

Не выпуская бумажник из рук, Ланд прошел из приемной во внутреннее помещение конторы. Он не закрыл за собой дверь, и я видел, как он подошел к телефону и стал рывками набирать номер. Но, дозвонившись, говорил тихо. Я не разобрал ни слова.

Минуты через две Ланд вернулся.

— Ну что, покалякаем? Лавчонка твоя мне нравится, так что давай,— сказал он, сгребая со стола вещи убитого.

Я прошел вслед за ним, поднял жалюзи и открыл окно, чтобы выветрился запах вчерашних сигарет. Четыре голубя намеревались подвергнуть мой карниз бомбардировке с воздуха. Ланд отодвинул телефон и пепельницу, вывалил свою коллекцию на обитый сукном письменный стол и включил настольную лампу. Я сел за стол, а он устроился напротив меня в кресле для посетителей. Я предложил ему закурить. Ланд взял сигарету, неизвестно зачем понюхал ее и зажег спичку. Потом, положив руку на подлокотник, устроился поудобнее и тупо уставился на меня.

— Да, славно ты тут окопался,— похвалил он меня.— Все удобства. Всегда бы так.

— Может, включить радио? Послушаем танцевальную музыку... — предложил я.

Ланд довольно хрюкнул. Взгляд его маленьких серых глаз утратил подозрительность, он глубоко затянулся и выпустил струю голубого дыма в потолок. «Того и гляди, ноги на стол положит»,— подумал я.

Потом, обстоятельно оглядев выцветшие обои, облупившийся лак на ящиках картотеки, потрескавшийся линолеум, сержант отметил, что помещению не повредит небольшой ремонт.

— Ищете, чем заняться в выходной? — спросил я.

Он снова хрюкнул.

— Ты, по-моему, нервничаешь, Пайн. Не стоит. У частных сыскарей частенько убирают клиентов, грубо говоря, прямо из-под носа. Бывает. Не ты первый, не ты последний.

— Это не мой клиент. Я же вам говорил.

— Ну, говорил, и что с того? С какой стати я должен тебе верить? Клиент убит прямо в конторе частного детектива — нехорошо получается, верно? Дурная слава, как говорят эти сукины дети журналисты.

Я стиснул зубы, чтоб не выругаться.

— Надеюсь вы шутите, сержант. А если нет, что вы имеете в виду?

— Да ладно, успокойся, мы ведь просто болтаем. Убиваем время до прихода следователя. Ну-ка, посмотрим, что там еще есть у нашего приятеля.

Грязным указательным пальцем Ланд ткнул в середину лежавшей на столе кучки. Кроме бумажника там было еще несколько прозрачных квадратных конвертиков, немного мелочи, расческа и золотой пинцет.

Внезапно Ланд сбросил маску благодушия и, глядя на меня в упор, рявкнул.

— Ну ладно, хватит валять дурака. Ты работал на него. Что ты для него делал?

— Я говорю чистую правду. Я никогда прежде не видел этого человека. Никогда не говорил с ним по телефону. Он мне никогда не писал. Точка.

Ланд расплылся в улыбке.

— Не так я прост, как ты думаешь.

— Да я вообще ничего не думаю!

— Оно и видно. Слушай, голуба, я ведь тебя и упечь могу.

— За что?

— За дачу ложных показаний. За сопротивление властям. Чего ты артачишься? Арестую и весь сказ!

Я молчал. Гневный румянец на его скуластом лице постепенно бледнел. Он тяжело вздохнул, схватился за галстук, скомкал его в квадратных ладонях. Потом, оставив галстук в покое, сказал с обидой:

— Придурок. Охота мне с тобой возиться. Мне же дело надо распутать. Помочь мне не можешь, что ли? Этот парень пришел к тебе не просто так. Ты сыщик — по крайней мере так написано на твоей паршивой двери. Человек пришел к тебе — значит он попал в беду. Говоришь, он оказался здесь случайно? Что-то не верится. Скажешь, я не прав?

— Я этого не говорил. Но еще раз повторяю: я вижу этого человека впервые. Он мог зайти сюда, чтобы переждать дождь, или продать мне игральный автомат, или просто посидеть и отдохнуть. Охотно допускаю, что он мог прийти ко мне, как к частному детективу. Такое случается, хоть и не слишком часто. Возможно также, что он хотел сообщить мне нечто важное, и его зарезали, чтоб заставить молчать.

— А видишь ты его впервые?

— Кажется, до вас начинает доходить.

— Валяй,— сказал Ланд мрачно.— Ври дальше.

Он не договорил, привлеченный шумом хлопнувшей двери. По коридору мимо нашей комнаты прошел невысокий плотный мужчина с черным портфелем. Ланд молча встал и вышел за ним, оставив меня одного.

Я ждал. Ждать пришлось долго. Из соседней комнаты доносились приглушенные голоса. В узком просвете полуоткрытой двери я видел всполохи фотовспышки. Было слышно, как жужжит маленький пылесос. Я сидел, поджав под себя ноги, курил одну за другой, слушал, как стучит апрельский дождь и думал, думал...