Ненавистный брак (ЛП)

- О, конечно, нет! Мы почти все время жили в полевых лагерях, в своего рода, одиночестве, и это сделало Лизу свободной, независимой; у нее собственные убеждения. Порой, она кажется холодной и безразличной, но это вовсе не так. На самом деле она довольно робка, нежна и ласкова. И Вам, как супругу, придется помочь ей избавиться от робости.

- Я люблю ее такой, какая она есть, – пылко уверил Павлу Петровну Карелин.

- Позвольте же, князь, коснуться одного очень деликатного вопроса. Думаю, что с Лизой не стоит говорить о финансах, она никогда…

- Что Вы, Павла Петровна, я даже не собирался говорить об этом. Я не хочу, чтобы она думала, будто я воспользовался обстоятельствами, чтобы просить ее выйти за меня замуж. Я хочу завоевать ее сердце, пядь за пядью захватить ее волю, хочу шептать ей на ухо первые слова любви и слышать ответные слова из ее уст... – Карелин помолчал секунду, а затем решительно продолжил. – Финансовый вопрос должен остаться в стороне. Я займусь этим с Пестовым, потому что отныне считаю себя в этом доме старшим сыном.

- Александр Павлович… мы не можем!..

- Вы очень сильно обидите меня, если не согласитесь, чтобы я уладил финансовые проблемы, которые, в любом случае, готов был решить.

Павла Петровна встала, и Александр поднялся вслед за ней. Искренне тронутая словами Карелина, Павла Петровна крепко обняла его. К счастью, эта трогательная сцена была недолгой, потому что в гостиную вошла Лиза. Она была бледна и холодна. Ее присутствие было сродни порывам ледяного ветра, и Павла Петровна шагнула ей навстречу, стараясь сохранить в комнате теплоту предыдущей беседы.

- Да на тебе лица нет, доченька! Пап'a стало хуже? – с тревогой в голосе спросила Павла Петровна.

- Ему лучше, маман, и он просит князя подняться к нему на минутку.

- Нужно подать чай, маман, – заметил Дмитрий, тихо вошедший в залу вслед за сестрой.

- Чудесная идея, сын, – одобрила Павла Петровна и добавила, обернувшись к Лизе, – Лиза,

Александру Павловичу хочется поговорить с тобой наедине, и в этом нет ничего необычного. Пойду, дам кое-какие распоряжения слугам. Идем со мной, Дмитрий.

Павла Петровна вышла из гостиной несколько опечаленная, подумав, что дочь своей излишней холодностью может разрушить ее планы, но Карелин любовался Лизой с таким благоговением, будто желал пасть на колени перед восхитившей его картиной. Александр был так ослеплен своей любовью, что ему не показалось странным, что Лиза неподвижно стоит перед ним, не произнося ни слова, и на ее лице не проскользнула даже тень улыбки.

- Елизавета Ивановна, – с жаром проговорил он, торопливо подойдя к ней, – как глупо, что мы молчим даже сейчас, а мне так хотелось бы поговорить с Вами наедине…

- Полагаю, маман и брат достаточно поговорили с Вами обо мне.

- Разумеется, но какой путь мне выбрать, чтобы добраться до Вашего сердца?

- До моего сердца? – удивленно переспросила Лиза.

- Хотел бы я быть красноречивым, чтобы рассказать, что чувствует моя душа, и сколь глубоки эти чувства, но, увы, этим даром я не обладаю, и мне так трудно говорить о столь сокровенном.

- Трудно и ни к чему, – оборвала она.

Александр нервно рылся в карманах в поисках заветной коробочки, в которой хранилось купленное им в Петербурге кольцо. Дмитрий и Павла Петровна, стоя за гардинами, наблюдали, как князь трясущимися руками открыл коробочку, показывая драгоценность.

- Возможно, это покажется вам несколько преждевременным, но я нетерпелив от природы и не хотел ждать, чтобы подарить Вам это обручальное кольцо. – Карелин с неожиданной решительностью взял белую ручку, так что девушка не успела ее отдернуть, и надел на безымянный палец кольцо со сверкающим бриллиантом. Лиза вся дрожала и задыхалась, чувствуя, как колотится ее бедное сердечко. Князь наклонился и поцеловал ей руку, пылко, страстно, почти грубо.

- Елизавета Ивановна... Лиза, любимая! Вы делаете меня таким счастливым! – пробормотал он.

- Но, князь!..

- Не называйте меня так! – печально попросил Карелин. Его взгляд был таким нежным, что Лиза почувствовала себя виноватой и старалась не встречаться с ним глазами. Александр нутром чуял опасность, но он был влюблен и продолжал говорить с прежней искренностью. – Простите меня за мою неистовую пылкость и страсть. Говоря от чистого сердца, я становлюсь мужланом, как мужики с малороссийских земель…

- Малороссийских... – отрешенно повторила Лиза, думая о Федоре.

- Вы никогда не видели тамошних полей? Они, наверняка, очаруют Вас, и Вы лучше поймете меня.

Возможно, я сделал что-то не так, но знайте, что это из-за моей неловкости, а не из неприязни или злости. Лиза, моя Лиза, я так хочу сделать Вас счастливой! Это мое единственное, горячее желание, и знайте, чтобы сделать Вас такой счастливой, как мечтаю, я стану потворствовать Вашим прихотям маленькой королевы, Вашим капризам избалованной девочки. Ради любви я стану Вашим слугой… и хочу прямо сейчас пообещать любить Вас…

В эту минуту вошла Павла Петровна, понявшая, что их дальнейший разговор наедине будет опасным.

- Полковник ждет вас обоих, князь, – сообщила она.