Необитаемая земля. Жизнь после глобального потепления

Но в случае с климатом, как и со всем остальным, история не движется по прямой. В современном мире есть место и для Греты Тунберг, и для Жаира Болсонару, преследующего план по масштабному освоению бассейна Амазонки и уничтожению самого продуктивного на планете поглотителя углерода. В США Майкл Блумберг потратил 500 миллионов долларов на закрытие американской угольной отрасли; тем временем в первой половине 2019 года в Китае рухнули инвестиции в возобновляемую энергию – и, к сожалению, эта тенденция распространилась по всему миру. Американские нефтяные компании лоббировали углеродный налог, но взамен просили ввести мораторий на будущие климатические иски. А в июне тем демократическим кандидатам в президенты, которые наблюдали, как глобальное потепление вопреки всему поднималось на вершину запросов избирателей, сообщили из партии, что дебатов по климату не будет. В тот же месяц Канада объявила чрезвычайное климатическое положение – и на следующий день утвердила прокладку нового нефтепровода. После убийства журналиста Джамаля Хашогги[156] наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бин Салман рассуждал о необходимости для экономики его страны оставить в прошлом производство ископаемого топлива – а через несколько месяцев вновь стал изучать возможность IPO для национальной нефтяной компании Aramco и получил право проведения следующей конференции G20. Газета The New York Times обнаружила, что климатический скептицизм, проповедуемый Институтом конкурентного предпринимательства, ведущим либертарианским аналитическим центром, получил поддержку «крупных корпораций, таких как Google и Amazon, которые взяли на себя обязательства по решению проблемы изменения климата и сделали их ключевой частью своих корпоративных PR-стратегий».

Я снисходительно писал о другой разновидности климатического лицемерия – со стороны тех, кто, призывая к переменам, продолжает летать на самолетах и есть гамбургеры; скорее всего, они считают, что политика предлагает более продуктивный путь, чем личный выбор отдельного человека и даже целого сообщества единомышленников, – такой подход приведет лишь к незначительным изменениям. Но растущее лицемерие поистине могущественных корпораций, стран и политических элит иллюстрирует куда более пугающую перспективу, так хорошо знакомую нам по другим проявлениям политики: разговоры о климате могут стать не шагом к изменениям, а оправданием и прикрытием бездействия и безответственности, покуда власть имущие всего мира будут хором заговаривать нам зубы.

В таком случае остальным просто придется привыкать к этому. Как это почти всегда и происходит – слабейшие вынуждены подстраиваться под сильнейших. Это и есть настоящее проклятье безобидного, на первый взгляд, термина «нормализация», который грозит описать жесткие перемены в жизни миллиардов малоимущих, в странах, согласно одному исследованию, уже потерявших четверть потенциального роста ВВП за последние десятилетия из-за изменений климата. Но нормализация испортит и жизни обеспеченных людей, уже не так надежно защищенных от сил природы, как им казалось в последние десятилетия, – я увидел это своими глазами весной 2019 года, когда ездил в Калифорнию, чтобы вглядеться в будущее природных пожаров.

Когда я приехал в Лос-Анджелес в марте 2019-го, там шел тридцать первый день непрерывного дождя. Невероятный потоп для измученного засухами штата, но вместе с тем и неоднозначный дар природы – как мне сказали не только ученые, но и пожарные, местные политики и некоторые особенно сведущие калифорнийцы. В лесах штата жара и засуха стабильно создают условия для возгорания – это основные причины, по которым изменение климата обещает в будущем принести более длительные и, вероятно, более интенсивные сезоны пожаров. К примеру, засуха, продлившаяся с 2010 по 2016 год, оставила после себя 147 миллионов мертвых деревьев; сегодня, по данным службы Cal Fire, их 357 миллионов. Но в Большом Лос-Анджелесе[157] луга гораздо нагляднее иллюстрируют ситуацию – трава растет намного активнее, если идет дождь. Такая последовательность экстремальных погодных явлений кажется невозможной – беспрецедентные дожди, вмиг сменяющиеся угрозой пожара, – но с изменениями климата экстремальным станет все, включая внезапные радикальные перемены погоды. В этом отношении Лос-Анджелес должен как будто опережать время – и выступать примером климатического будущего, к которому остальной мир пока лишь присматривается сквозь пальцы: жителям города и его окрестностей полагается представлять грядущие устрашающие разрушения и пытаться понять, насколько комфортной или даже сносной в таких условиях будет жизнь.