Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

При помощи Веньки Панфилова у его отца удалось купить дешевле, чем на базаре, сахар. Вообще-то, Панфилов продавать сахар права не имел, так как, получая его по нарядам для изготовления конфет, обязан был пускать его только в производство. Но, как и другие нэпманы, Панфилов нарушал установленные правила и законы, ведь он был заинтересован в получении большей прибыли. А он говорил, не стесняясь сына и его приятеля Алёшкина, что ему изготовление этих конфет осточертело, тем более что за сахар на базаре можно было получить больше, чем за изготовленные из него конфеты. Вот он и спекулировал получаемым сахаром. Отказать приятелю сына в нескольких фунтах сахара для больного родственника он не мог. Правда, по мнению Бори, Панфилов за сахар содрал дорого, и мальчишка, возмутившись, чуть было не нагрубил проклятому буржую, как он с тех пор стал называть Панфилова, но вовремя сдержался. Даже по этой цене за сахар пришлось отдать чуть ли не двухмесячное жалование Анны Николаевны, а если бы его покупали на базаре, то заплатили бы вдвое дороже.

Между прочим, этот случай повлиял и на отношение Бориса к соседу по парте – он охладел к нему окончательно.

Осложнялось дело с курицей. На базаре в эту зиму кур не продавали. Во время прошедшей голодовки в Поволжье поели всю живность, естественно, что первыми были ликвидированы куры. Они уцелели только в зажиточных городах.

Главным поставщиком с базара в семье Пигута как-то незаметно стал Борис. После того как Анна Николаевна несколько раз сходила на базар вместе с ним и убедилась, что он умеет торговаться и выбирать продукты лучше неё, она все базарные закупки полностью передоверила ему. Он от этого поручения не отказывался, так как всегда умел выторговать некоторую сумму и для себя.

На этот раз с курицей дело не получалось, а Анна Николаевна видела в ней единственное спасение мужа. Этой уверенностью она заразила и мальчика, его голова тоже была занята только одной мыслью: как бы достать для дяди Мити курицу.

Как-то вечером после ужина, когда дядя Митя дремал в своей постели, с которой он ещё не вставал, Костя уже спал, а Борис, Настя и Анна Николаевна сидели в кухне, последняя сказала:

– Ну, как же нам быть с курицей-то, Борис? Может быть, сбегаешь завтра перед школой ещё разок на базар, попробуешь купить? Вот ведь какое несчастье-то, не держатся у нас куры, больше двух недель не живут, сколько я их не покупала! Ходят по двору, вот только что здесь была, смотришь – нету. А, да всё равно, если бы они и были, мы давно бы их съели. И кто только их у нас воровал? Ума не приложу. Наверно, они к афанасьевским пристают, ведь у попа их и сейчас штук двадцать пять будет, а поди докажи, что у него и наши, ведь не докажешь. Тем более что они у них все помеченные: химическим карандашом крылья покрашены.

– Так, может быть, у него купить?

– Да я уж пробовала: он-то, может быть, и продал бы, а попадья такую цену заломила, что я еле живая ушла. Все деньги, что у нас ещё остались, отдать – а нам ведь и самим есть надо. А эта баба мне говорит, мол, если денег жалко, отдайте мне за курицу вашу шаль, она мне очень нравится. Я уж не знаю, может быть, в самом деле шаль отдать? Да жалко её, ведь она не одну, а, по крайней мере, десять кур стоит. А наверно, придётся согласиться, ведь дядю как-то поднимать надо. Вон он как ослабел, сегодня еле-еле до уборной дошёл.

Борю вдруг осенило. Он подумал про попадью: «Ах, ты так? На чужом горе хочешь нажиться? Ну так подожди, я тебя проучу». Он вспомнил, как они с Юрой Стасевичем ловили куропаток. Этому нехитрому делу их научил один лесник. «А что, если таким образом поймать курицу у Афанасьевых, а? Но это значит украсть! Ну и что же, у таких жадюг можно. Да и не кража это будет вовсе, а возврат собственного, ведь наверняка они забирали кур у дяди Мити, небось, не стеснялись, – успокаивал он себя. – А если попадусь? Ну, выкручусь как-нибудь, что-нибудь придумаю. А потом, зачем я буду попадаться? Надо все обдуманно сделать», – и решившись, он повернулся к тётке:

– Анна Николаевна, не надо беспокоиться о курицах, я думаю, что в воскресенье базар будет большой и я сумею её купить.

Та поняла, что Борис придумал какое-то предприятие, так как знала, что на базаре просто курицу не достанешь, поэтому встревожилась:

– Что ты задумал, Борис? Смотри не наделай каких-нибудь глупостей.

– Постараюсь не наделать, а если и сделаю, так вы об этом ничего не узнаете.

Услыхав это заявление, Анна Николаевна ещё более обеспокоилась:

– Нет уж, Борис, пожалуйста, ничего не предпринимай. Я сама что-нибудь придумаю. Попрошу Николая Васильевича, ведь у нас иногда тяжёлым больным, красным командирам достают где-то куриц, может быть, он и для меня сделает…