Необыкновенная жизнь обыкновенного человека. Книга 1. Том 2

Хотя, вообще-то, о прошедших в городе арестах в классе говорили. В Кинешме новости распространялись быстро. Возможно, кое-кто знал и об аресте Пигуты и Стаканова, но виду не подавал и с нашими друзьями об этом не заговаривал.

Потом регулярно, через день, ещё перед школой, Боря и Дима встречались у ворот тюрьмы, отдавали выходившему солдату свои узелки с продуктами. Впоследствии они узнали, что этого солдата называли дежурным надзирателем, который на все их просьбы о пропуске отвечал отказом. Товарища Казакова они больше так и не видели. Через десять – двенадцать дней, когда Боря особенно настойчиво просил Емельянова, бывшего дежурным, пропустить его к дяде, тот сказал:

– Да не зуди ты так. Наверно, скоро освободят твоего дядю.

Боря не очень в это поверил и потому дома ничего не сказал.

Прошло немногим более двух недель…

Глава седьмая

Однажды, это было в воскресенье, Боря и Костя только что вернулись с гулянья. Они ходили кататься на санках на гору, которая была в госпитальном парке и с которой катались все ребята, жившие в этом районе города. Пришли они оживлённые, раскрасневшиеся и очень довольные. Настя собирала на столе в кухне обед для всех. Ребята уселись за стол. Не успели они покончить с супом, как кухонная дверь отворилась, и в неё вошёл дядя Митя. Все изумлённо и немного испуганно оглянулись.

Дело в том, что когда дяди Мити не было, то все – и Анна Николаевна, и Костя, и Боря, и Настя – ели вместе за одним столом. Когда же был он, то даже если не ели в столовой, Настя с ними за стол никогда не садилась. Между прочим, насколько помнил Борис, так было заведено и у бабуси, и у Стасевичей: прислуга всегда ела отдельно. Это новшество, увиденное в семье дяди, удивило Борю, и он, осмелившись, как-то спросил Анну Николаевну, почему Настя при дяде Мите не садится с ними есть. Ответ тётки прозвучал сердито:

– Твой дядя больно по-барски воспитан, как, впрочем, и остальные твои родные! Они и меня-то за равного человека не считали, а где уж там какую-то Настю вместе с собой за стол будут сажать!

Хотя Борис и не совсем понял причину гнева тётки, но почувствовал, что тут его дядя, пожалуй, неправ, что, очевидно, он, как и бабуся, и Стасевичи, не одинаково относится ко всем людям, и что Анна Николаевна проще и понятнее всем простым людям, чем дядя.

Поэтому-то они и смутились, когда дядя Митя их застал за обедом всех вместе. Но тем не менее его появлению все были рады, и каждый свою радость проявил по-своему. Настя ахнула и начала всхлипывать, Костя завизжал: «Папа!» – и бросился к отцу на шею, Боря громко завопил: «Ура-а!» – и тоже подбежал к дяде. Все столпились около него, стараясь помочь ему быстрее раздеться. Поцеловав сына и погладив по голове Борю, он всех от себя отстранил:

– Подождите. Я очень грязный, больше двух недель не мылся, в баню завтра схожу, а сейчас, Настя, приготовьте мне горячей воды, я хоть голову помою и умоюсь как следует, а потом накормите меня обедом. Как у вас вкусно пахнет! Соскучился я по домашним-то щам… А где Анна Николаевна? На дежурстве?

– Да, да, она в госпитале. Я сейчас сбегаю к ней, скажу, что ты вернулся, – крикнул Боря, и прежде чем дядя успел возразить, он, накинув на себя шубёнку, уже мчался по знакомой тропинке.

Раньше он сам никогда не ходил в госпиталь. Как-то раз Анна Николаевна брала его с собой, чтобы он принёс домой полученный ею паёк. Они тогда заходили через главный вход, и Боря стоял в широком коридоре и ждал, пока Анна Николаевна вынесет ему кошёлку с продуктами. Он, конечно, на месте устоять не мог и через стеклянную дверь успел заглянуть в одну из палат, что и дало ему возможность впоследствии сравнить дядину камеру с госпитальной палатой, а сейчас он пришёл самостоятельно и, откровенно говоря, ещё не знал, как к его приходу отнесётся тётка.

Возвращение дяди из тюрьмы он счёл особым обстоятельством и решился на вызов тётки из госпиталя. На этот раз он направился к небольшой двери в боковой стене здания. Вбежав в открывшуюся за дверью прихожую, он остановился в нерешительности. В прихожую выходило несколько дверей, куда они вели, было неизвестно. Он уже решил открыть первую попавшуюся, как вдруг одна из них отворилась, и в прихожую вышел невысокий моложавый человек в докторском халате. У него были реденькие рыжие усы и светлый чубчик.

– Тебе, мальчик, кого? – спросил мужчина тонким, но приятным голосом.

– Мне нужна Анна Николаевна Пигута и, пожалуйста, как можно скорее.

– Что-нибудь случилось? Неприятность? – встревожился этот человек.

– Нет, нет, никакой неприятности нет, но ей нужно как можно скорее быть дома, – ответил Боря.

– Хорошо, сейчас мы её позовём. Маша, – окликнул он выглянувшую на разговор из другой двери беленькую маленькую девушку, – позовите Анну Николаевну.

– Слушаюсь, Николай Васильевич, – ответила та и, пробежав через прихожую, скрылась в одной из следующих дверей.