Неодолимые

Последняя неделя боев была удачной для республиканских войск. На многих участках наступление франкистов удалось приостановить. А кое-где республиканцы решительным контрударом отбросили мятежников на несколько километров от предместий Мадрида.

Бок о бок с первой бригадой теперь действовали добровольцы 12-й интернациональной, которой командовал легендарный генерал Лукач.

Венгерский писатель Мате Залка, которого в Испании знали как генерала Лукача, прибыл в Мадрид в самые тяжелые, критические для столицы часы. Ему поручили сформировать интернациональную бригаду из неорганизованных разношерстных отрядов. Бойцы более десяти национальностей, самых различных политических и религиозных убеждений, выстроившиеся на площади в Альбасете, с интересом ожидали — на каком языке обратится к ним генерал Лукач — темноволосый, подтянутый человек в коричневой замшевой куртке без знаков различия. Каждому хотелось, чтобы командир бригады оказался его земляком.

— Товарищи! Чтобы никого не обидеть, я буду говорить на языке Великой Октябрьской социалистической революции, — начал свою речь командир интернациональной бригады…

Площадь ахнула и разразилась громом аплодисментов.

Газета интербригадцев «Вооруженный народ» поместила на следующий день воззвание 12-й интернациональной бригады, написанное Лукачем:

«Народ Мадрида!

Мы извещаем тебя о твоем новом друге — о 12-й интернациональной бригаде.

…Мы пришли из всех стран Европы, часто против желания наших правительств, но всегда с одобрения рабочих. В качестве их представителей мы приветствуем испанский народ из наших окопов, держа руки на пулеметах… Вперед за свободу испанского народа! 12-я интернациональная бригада рапортует о своем прибытии. Она сплочена и защитит ваш город так, как если бы это был родной город каждого из нас. Ваша честь — наша честь. Ваша борьба — наша борьба.

Салют, камарада!»

Мужество и самопожертвование интернационалистов добавили сил испанцам. Они давали клятву стоять насмерть, сражаться так же бесстрашно, как их братья по оружию — добровольцы.

Несколько месяцев бойцы Листера вели бои с мятежниками в тесном взаимодействии с добровольцами генерала Лукача. Особенно это братство окрепло в сражении под Гвадалахарой против итальянского экспедиционного корпуса. Иитербригадцы и испанцы всегда приходили на выручку друг другу. Бойцы-республиканцы, обретая боевой опыт, стали более умело использовать современное оружие. И пример в этом им подавали советские добровольцы.

Однажды Павлито и Коля Гурьев сидели вместе на наблюдательном пункте. Из-за сильного тумана намечавшуюся атаку отложили на полчаса. Коля пристроился у бруствера и, пользуясь заминкой, писал письмо домой, в Москву. Павлито листал словарь — пытался выучить еще несколько испанских слов. Неожиданно началась беспорядочная стрельба перед фронтом, где должна была наступать бригада. Била республиканская артиллерия.

— Что они делают? — кинулся Павлито к Коле.

— Ничего не понимаю, — пожал тот плечами. — Смотри, смотри, бьют по пустому мосту, там ведь и противника нет. Может, Листер приказал?

— Не может быть. По нашему приказу артиллеристы должны начать стрелять только через десять минут и по конкретным целям.

— Ничего не понимаю, — разводил руками Коля. — У нас снарядов с гулькин нос.

— Ты можешь приостановить огонь? — спросил Павлито.

— Это не в моей власти, но попробую уговорить.

Он вызвал по телефону командира батареи капитана Переса и стал уговаривать его прекратить бесцельный огонь. Но Перес стоял на своем:

— У меня приказ высшего командования.

Тогда Павлито решил рискнуть. Выхватив у Коли трубку, как можно строже, крикнул Пересу:

— Говорит капитан Павлито. Листер приказывает прекратить стрельбу.

Пальба по пустому месту прекратилась. Коля вызвал по телефону Листера и рассказал о случившемся. Тот выслушал и лаконично произнес: «Правильно сделали, сейчас приеду».

Через несколько минут командир бригады уже был на наблюдательном пункте и приказал Коле подготовить данные для артдивизиона. Снарядов было мало. Коля это понимал и поэтому особенно тщательно готовил данные для стрельбы. И когда артиллеристы вновь получили приказ открыть огонь, снаряды пошли точно в цель. Разрыв — замолкла пулеметная точка. Несколько залпов — и затихла вражеская батарея. Меткость Коли поразила испанских артиллеристов. А упрямый капитан Перес уверял, что «камарада Коле просто везет».

— Держу пари, — рассердился Коля, — каждый снаряд будет рваться в радиусе не далее ста метров от цели.

— По рукам. За каждый разрыв плачу лучшую сигару, — согласился командир дивизиона.

Пари состоялось. В самом большом проигрыше от него оказались франкисты. Они никуда не могли спрятаться от точного огня советского добровольца. Все цели были поражены.

На следующее утро на КП солдаты доставили небольшой ящик сигар. В нем лежала короткая записка: «Признаюсь, пари проиграл. Преклоняюсь перед вашим мастерством. Если б разыгрывалось первенство мира по стрельбе из артиллерийских орудий, вы бы стали абсолютным чемпионом. С искренним уважением, капитан Перес».