Неоконченная симфония Дарвина: Как культура формировала человеческий разум

В предшествующих главах уже рассказывалось, как благодаря обусловленному культурой доступу к богатым питательными веществами источникам пищи нашим предкам удалось окупить энергозатраты на увеличение размеров мозга. Вполне согласуется с этими объяснениями и то, что рост мозга у гоминин совпадает по времени с технологическим прогрессом{977}. В свою очередь, распространяемые путем культурной передачи способы обработки продуктов – от нарезки и дробления до варки – вывели некоторые процессы, осуществляемые пищеварением, «наружу» и позволили добывать питательные вещества из источников, которые в противном случае остались бы недоступными. Все это привело к уменьшению размеров кишечника. По сути, умение добывать и поддерживать огонь, варка и другие технологии переработки продуктов привели к поступлению в организм уже «наполовину переваренной» пищи{978}. В то же время эволюция, ведущая к увеличению мозга при уменьшении толстого кишечника и удлинении тонкого, вынуждала человека переходить на высокопитательную пищу{979}. Всеядные, к которым относится и человек, должны, чтобы обеспечивать разнообразие рациона, искать и потреблять новые продукты, но при этом избегать незнакомых, которые могут оказаться токсичными. У человека эта дилемма, предположительно, разрешилась благодаря эволюции врожденного механизма, вызывающего «вкусовую усталость» – сенсорноспецифичную разновидность насыщения, которая выражается в том, что нам надоедает все время есть одно и то же, – так гарантируется пищевое разнообразие{980}. Культурные традиции помогают обеспечить требуемое разнообразие питательных веществ, причисляя одни отыскиваемые в природе продукты к съедобным, а другие (зачастую тоже вполне приемлемые для организма) к тем, которых следует избегать («пищевые фобии»){981}. Способы превращения исходных продуктов в еду, приправы, добавляющиеся, чтобы пища доставляла больше удовольствия, и даже связанный с употреблением ее этикет – все это традиции, передаваемые посредством социального научения и различающиеся в разных сообществах{982}.

В списках аллелей, подвергающихся положительному отбору, в избытке представлены еще несколько категорий человеческих генов. Согласно результатам одного исследования, среди 56 отдельных генов теплового шока, экспрессия которых возрастает при стрессовых температурах, у 28 наблюдаются признаки недавнего селективного выметания как минимум в одной человеческой популяции, вполне вероятно явившегося откликом на происходящее при содействии культуры расселение и на адаптацию к местным условиям{983}. Другая аналогичная категория – развившиеся в ходе эволюции реакции, позволяющие организму справляться с болезнями; они составляют почти 10 % эпизодов недавнего отбора{984}. Как показывает пример серповидноклеточной анемии, переход от кочевого образа жизни охотников-собирателей к более оседлому земледельческому быту, скорее всего, способствовал распространению возбудителей инфекций и прочим недугам. Это вело к стремительному учащению встречаемости аллелей, защищающих от болезни, – зачастую такая генетическая реакция была одной из самых скорых{985}. Гены, участвующие в иммунном ответе человека, в изобилии представлены среди недавно подвергавшихся отбору{986}. Эти данные подтверждают, что культурная деятельность играет активную роль в эволюции отклика человеческого организма на болезни, с одной стороны, невольно благоприятствуя условиям, при которых распространяются болезни и вместе с тем усиливается устойчивость к ним, а с другой (обычно гораздо позже) – создавая методы лечения и профилактические меры.

Одни из самых ярко выраженных признаков недавней адаптации к местным условиям мы находим в генах, связанных с нашим внешним видом. Например, более светлая кожа у неафриканских популяций – результат отбора по ряду генов пигментации кожи{987}. Как показывает анализ древней ДНК, выделенной из найденного в Испании 7000-летнего скелета, у ее носителя все еще присутствуют предковые варианты нескольких генов пигментации кожи, а значит, светлый цвет кожи у современных европейцев появился совсем недавно – в последние несколько тысяч лет{988}. Признаки недавней адаптации к местным условиям есть и среди разных генов, участвующих в развитии скелета{989}, а также у генов, экспрессирующихся в волосяных фолликулах, у генов, отвечающих за цвет глаз и волос и за веснушки{990}. Частота встречаемости этих аллелей в разных обществах, как правило, разная. И хотя отчасти эту вариативность можно списать на естественный отбор, многие дифференциальные эволюционные реакции гипотетически объясняются разновидностью полового отбора{991}, при которой популяционно специфичные, усваиваемые культурным путем предпочтительные качества полового партнера способствуют отбору определенных биологических признаков у противоположного пола.