Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

-То есть ты предлагаешь продолжить свидание? – ее глаза весело блестели, - это же свидание, да?

Том закусил губу, чтобы не заржать, громко, во весь голос, чтобы вытрясти из души это поганое вяжущее противное чувство неправильности. Он повернулся к девушке и нежно отбросил ее черные волосы с плеча на спину.

-Да, я хочу, чтобы это было свидание. Ты мне нравишься. Блин, да кому ты можешь не понравиться-то? Ты очень красивая.

Ирма попыталась скрыть смущение в искренней улыбке.

- Ты мне тоже понравился сразу. Поэтому, да, я хочу продолжить свидание.

- Может тогда в кафе? – предложил Том, поскольку чувствовал, что проголодался.

За вкусной едой разговор начал складываться более гладко и непринужденно. Том рассказал девушке о себе, делая акцент на времени, проведенном в Берлине, и удивился безразличности, которую он чувствует к той части жизни. Как будто все это происходило совсем не с ним, а с героем какого-то скучного фильма, который он смотрел давно и в пьяном угаре.

Она рассказала о своей семье, учебе на факультете журналистики и ее страсти к этой профессии.

- Серьезно? А как же модельный бизнес?

Девушка нахмурилась.

-Нет, это не совсем мое. Слишком большая конкуренция, а я не хочу оставаться в профессии, где у меня нет возможности быть лучшей. Я же знаю, что мои внешние данные средние, а мучить себя, чтобы кому-то что-то доказать… В общем, это не мое.

Ее ответ заставил Том взглянуть на нее по-новому, с бОльшим уважением.

-Моя мама журналист. Хочешь, познакомиться? Я думаю, тебе будет интересно.

Ирма округлила глаза.

-Серьезно? – она буквально засветила изнутри, - конечно, хочу.

Том не смог не умилиться ее искренней реакции. Вообще, она оказалась совсем не такой, как ему показалось на первый взгляд. Не манерной сладкой цыпочкой, задвинутой на своей внешности.

- Да, приходи на ужин завтра.

Том ощутил приступ дежа вю. Совсем недавно он приглашал к себе Билла, и с замиранием сердца ждал его ответа, а теперь спокойно ждет слов девушки, в согласии которой он ни капельки не сомневается.

-Она не будет против? – казалось, девушка немного волнуется.

-Она будет очень рада, вот увидишь.

Они посидели еще с часок, обсудили Гамбург, где Том провел свое детство, его архитектуру и достопримечательности, сравнили этот кинотеатр и тот, который раскинулся на трех этажах в центре мегаполиса. Посмеялись и пожалели, что нет возможности посмотреть фильм на огромном экране и съесть известную на всю Германию сочную жареную сосиску.

Ирма никогда не была в Берлине, и парень рассказал ей о столице, упомянув оставшегося там лучшего друга, по которому очень скучает.

- Дружите с детства?

- Да. Он мне как брат. Сколько всего мы пережили!

- Ну, а сейчас вы вроде неплохо сдружились с Сидом.

-Да, он хороший парень.

- Ему сейчас нелегко, после смерти Фрэнка.

- А ты его знала? – поинтересовался Том.

- Лично знакома не была. Говорят, они с Боном что-то не поделили. Вот его-то я очень хорошо знаю.

Том даже перестал жевать.

-Бона?

-Да, он встречался с моей старшей сестрой долгое время. А потом бросил ее почти накануне свадьбы.

«Да как же тесен мир-то!!!!».

- Ясно. Что же твоя сестра получше никого выбрать не смогла? Я слышал, у него не все дома.

Ирма заливисто рассмеялась.

-Тогда он был нормальный. Я бы даже сказала хороший, постоянно приносил мне всякие подарочки, возил нас на природу, играл с нашей собакой в фрисби.

-Ого, прям чудо-парень, - сказал Том с сарказмом, но брюнетка, казалось, его не заметила. Она активно закивала головой.

-Так и было. Красив, умен, перспективен… и все были уверены, что он любит Хлою. С таким реально чувствуешь себя за мужем. Настоящий защитник. А потом, как иголку проглотил.

Вот с защитником Том, конечно, не мог не согласиться. Но он все равно его ненавидел, с каким бы рвением тот на защищал Билла.

Том завез Ирму домой, если та и хотела поцелуя на прощание, то он даже не обратил на это внимание. Они еще раз обговорили завтрашнюю встречу и попрощались.

-Мам, - крикнул он с порога, - ты обрадуешься новостям.

-Что такое? – она смотрела в гостиной телевизор.

- Завтра на ужин придет Ирма.

- Отлично, - Симона улыбнулась.

-Она мечтает стать журналистом и очень хочет с тобой пообщаться. Порассказываешь ей байки о своей работе. Кстати, про холеру и рвоту фонтаном не забудь, впечатляющий рассказ, - с иронией сказал Том, и они рассмеялись.

-Как у вас с ней продвижения в любви?

Том вдруг вспомнил, что мама думает, будто они уже занимались сексом.

- Мам, ты только с ней о сексе не говори, ладно? А то она стеснительная, - подстраховался он.

-О, Господи, Том, - женщина засмеялась, - я видела твою исцарапанную спину, поверь мне, девушка с такой экспрессией в постели, не может быть стеснительной!

-Мам! – щеки Тома заалели, перед глазами всплыло, как Билл выгибается под ним и вонзает ногти в нежную кожу.

-Я же правду говорю. Но если хочешь, буду молчать. Как рыба.

-Вот и молчи.

Симона счастливо заулыбалась и потрепала его за щеку, как маленького.

-Просто посоветуй ей обстричь ноги, а то еще шрамы останутся.

Вдруг перед глазами встало окровавленное лицо Фрэнка.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия