Читаем Неосознанное стремление (СИ) полностью

-В Вегасе совсем не видно звезд из-за неонового света. А я люблю звезды, каждый раз приезжая в новый город, а путешествую я теперь много, смотрю на небо. Хочу найти такое же, как в Берлине, помнишь его?

Том отрицательно мотнул головой, смотря на все тот же острый профиль хищного лица, запрокинутого к небу. Ну почему, блядь, он такой красивый?

-Даже наш Берлин забыл, - разочаровано сказал Билл, - а я вот помню. Наши безумные ночи, дрожь тел и шепот в темноте, сколько пустых слов ты мне сказал… обещал любить вечно… хватался за меня руками, боясь отпустить, задыхался без моего запаха, сходил с ума от желаний, рожденных моими поцелуями…

-Зачем ты это делаешь?

-Что именно?

-Ты знаешь!

- Можешь не волноваться, я уеду и оставлю вас с Джен в покое.

Том замер и нервно облизал губы.

-Откуда ты знаешь ее имя?

-Упс… - Билл рассмеялся, - эх, Том… - он покачал головой, - думаешь, я бы оставил тебя одного, если бы не знал, что ты нашел девушку, способную скрасить твое одиночество?

До Тома постепенно доходил смысл сказанного.

-Что ты натворил, Билл…- Том потер лицо ладонями, - ты отдал меня ей. Зачем?!

-Теперь это не имеет значение. Да и не ей я тебя отдавал, просто… спиши это на неуверенность в себе, я решил, что в новой жизни тебе комфортнее без меня. Но никак не думал, что у вас все будет так серьезно. Свадьба, дети…

-Дурак, если бы ты знал, что я пережил!

- Главное не путь, а результат. К тому же, посмотри на это с другой стороны. Мы ведь близнецы, Том. Чтобы мы с тобой сейчас с этим делали, а?

-Почему ты оставил меня, Билл?! – Том будто его не слышал, в данном контексте на их родство ему было плевать.

- Я посчитал, так будет лучше. Всем. Тебе, твоей маме, Джен. Вы казались счастливыми, смеялись, настоящая крепкая семья на прогулке. Ты был умиротворенный, играл с ее собакой, целовал…Прям иллюстрация к альбому - влюбленные молодые сердца, наслаждающиеся первыми летними деньками и друг другом. А потом я вспомнил слова твоей матери, сказанные на прощание… С моей-то памятью все хорошо, не то, что с твоей.

Том рассмеялся, нервно и злобно.

-Ты следил за мной?

Билл нахмурил лоб.

-Один раз. Мне хватило одного взгляда. Странно, я смотрел на тебя в упор, а ты даже не почувствовал мой взгляд, надо же как она поглотила твое внимание. Наверное, был слишком занят размышлением, как бы побыстрее стянуть с нее трусики, не помяв белого летнего платья.

Нет, нет, нет, Том не был готов к этому. Внутри все задрожало. Он замотал головой, яростно сжимая зубы.

-Какой же ты идиот! Билл, ну почему ты не подошел, а? Почему? – его голос охрип от эмоций, который взрывались бомбой внутри, - Почему, черт бы тебя побрал?!

-Том… - мягко и успокаивающе сказал Билл и потянул к нему руку.

-Не трогай меня! Никогда больше! – выкрикнул Том и резко отвернулся, после нескольких глубоких вздохов он продолжил, - мы тогда еще даже не встречались! Ты видел наш первый поцелуй! И в нем совсем не было страсти, разве что надежда, что я смогу начать жить дальше. Считаешь себя умным, а сам не увидел очевидного. Не увидел, что я все еще был отравлен тобой, в каждой клеточке все еще билось твое имя. Не увидел, что я все еще твой, просто подойди и возьми. Я ждал тебя полтора года, никого к себе не подпускал!

Билл смотрел на него огромными блестящими глазами. Том даже не хотел думать, откуда там этот блеск.

- Полтора года. Почему ты не приехал раньше?

-Были дела. Мы с парнями долго обустраивались, постоянно переезжали, думали куда вложиться, какой бизнес открыть. Было довольно трудно. Хотелось, дать тебе сразу все самое лучшее…

- Не надо было мне лучшего! Мне тебя надо было! Только тебя, пусть в грязной лачуге, на краю света, без денег, мне все равно! Я же чуть в психушку не угодил, чуть не спился! Я все нервы маме вымотал, я… я чуть не опустился до самоубийства, Билл!

Брюнет равнодушно пожал плечами. Он уже взял себя в руки.

- Психушка, это походу наше семейное.

Том со злостью сжал зубы.

- Все играешься, да? Весело тебе?

Билл медленно выдохнул.

- Я опоздал, ты не дождался… никто не виноват, проигравших нет, как и победителей. Все банально, просто и уже непоправимо.

- Ты счастлив?

- У меня на счету миллионы долларов, как ты думаешь, я счастлив? – лицо было серьезным.

- Я не об этом…

- Главное, чтобы ты был, Том. А один я никогда не останусь, ты же знаешь.

-Билл, ты разрушил самую большую любовь, которая только встречалась в этом гребанном мире. Ты сам понимаешь, что ты натворил? Так, как любил я …

Билл ехидно рассмеялся.

-Вот в это дерьмо я уже не поверю, - злобно перебил он, его глаза загорелись, - если бы так уж сильно любил, ты бы меня не забыл, Том.

-Не смей! Ты понятия не имеешь, через что мне пришлось пройти. Как я убивал свои чувства!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман
Том 2: Театр
Том 2: Театр

Трехтомник произведений Жана Кокто (1889–1963) весьма полно представит нашему читателю литературное творчество этой поистине уникальной фигуры западноевропейского искусства XX века: поэт и прозаик, драматург и сценарист, критик и теоретик искусства, разнообразнейший художник живописец, график, сценограф, карикатурист, создатель удивительных фресок, которому, казалось, было всё по плечу. Этот по-возрожденчески одаренный человек стал на долгие годы символом современного авангарда.Набрасывая некогда план своего Собрания сочинений, Жан Кокто, великий авангардист и пролагатель новых путей в искусстве XX века, обозначил многообразие видов творчества, которым отдал дань, одним и тем же словом — «поэзия»: «Поэзия романа», «Поэзия кино», «Поэзия театра»… Ключевое это слово, «поэзия», объединяет и три разнородные драматические произведения, включенные во второй том и представляющие такое необычное явление, как Театр Жана Кокто, на протяжении тридцати лет (с 20-х по 50-е годы) будораживший и ошеломлявший Париж и театральную Европу.Обращаясь к классической античной мифологии («Адская машина»), не раз использованным в литературе средневековым легендам и образам так называемого «Артуровского цикла» («Рыцари Круглого Стола») и, наконец, совершенно неожиданно — к приемам популярного и любимого публикой «бульварного театра» («Двуглавый орел»), Кокто, будто прикосновением волшебной палочки, умеет извлечь из всего поэзию, по-новому освещая привычное, преображая его в Красоту. Обращаясь к старым мифам и легендам, обряжая персонажи в старинные одежды, помещая их в экзотический антураж, он говорит о нашем времени, откликается на боль и конфликты современности.Все три пьесы Кокто на русском языке публикуются впервые, что, несомненно, будет интересно всем театралам и поклонникам творчества оригинальнейшего из лидеров французской литературы XX века.

Жан Кокто

Драматургия