Неоцен настоящий. 10 миллионов лет спустя

добычу по назначению без каких-либо проблем. Вот самка-то обрадуются его

обильным трофеям! Как и прочие — трофеям своих мужей.

Глава 9. Пустыня у подземных рек нового континента.

Голос совести и вера в будущее не позволяют подлинному писателю прожить на

земле, как пустоцвет, и не передать людям с полной щедростью всего

огромного разнообразия мыслей и чувств, наполняющих его самого.

Паустовский К. Г.

Писатели не могут ни на минуту сдаться перед невзгодами и отступить перед

преградами. Что бы ни случилось, они должны непрерывно делать свое дело,

завещанное им предшественниками и доверенное современниками.

Паустовский К. Г.

Неоцен известен не только лесами и морями с ледниками, но и огромными

пустынями. Сухой климат подлинного ледниковья оставил их везде, куда не

долетает морской ветер, и нет обилия полноводных рек. Мелкие в

ледниковое лето пересыхают до дна, а истёрзанная ветрами равнина

засыпает вездесущими горами пылью и песками их летние останки, этим

постоянно меняя речное ручло каждой речки. Вот и в африканской части

Лавразиоафрики такая пустыня есть, обильная и загадочная. Впрочем, как и

все прочие пустыни. Вы не встретите здесь верблюдов и кактусы с

пальмами, ибо они все вымерли навсегда. Каменисто-песчаная Большая

Пустыня, тянущаяся почти по всему центру африканской части

Лавразиоафрики к югу от реки Серп, что кривой дугой стекает с молодого и

полного жизни Гибралтарского хребта, смертоносна для многих, но жизнь

этой реки заселила и эти суровые, неприветливые места.

И в начало зимы, когда температура стала + 15 по Цельсию, но сухость воздуха не

оставляет надежду влаголюбивым видам, по выгоревшей в короткое и

страшное ледниковое лето равнине медленно идёт крупное белесое и при

этом массивное животное. Размером и весом с белого карликового пони, но

глазастое побольше лошади, с очень мощными, немного короткими косматыми

широкими лапами с тупыми когтями и подушечками для защиты от обжигания о

песок. Мощная морда с крепкими серыми зубами, с меховой защитой от

смены времени тепла и холода за один день на манер яка. Да, и для

пустыни пони - это уже крупный размер! Есть-то почти нечего, кроме

колючих верблюжьих деревьев и обильного около подземных вод

растения-камня. И ещё сухой травы, кишащей всякими насекомыми типа

термитов. И питающимися ими златокротами. Поэтому маус-землекоп (Marmot

fodiens) и высматривает такие места, где можно наесться на неделю и идти

через обжигающие пески с пылью дальше. Но вдруг песчаного цвета зверь

остановился и схватил, казалось бы, кусок спрессованного жарой

песчанника, но он завизжал и в крике отчаяния раскрыл рот, полный

игловидных зубов. Это был златокрот. Он и сам охотник на термитов, но

крупному зверю нужно есть что-то более весомое, благо съеденный мёртвый

бурезов, летевший через эти места на миграцию и умерший от теплового

удара лишь чуть помог унять голод. Как и съеденные целиком им одним

плоды верблюжьего дерева.

Эти не очень большие запросы в питании достигаются простым способом. Маусы-землекопы смогли освоить уникальную

адаптацию в мире млекопитающих. Она покажется странным откатом к

рептилиям и конкретно ранним терапсидам, но в мире, где мало еды, она

очень важна. В прочее время она бы не закрепилась отбором, но неоцен

помог.

Теплокровность у пустынных маусов — не постоянное явление. Они могут её в жару выше +35 полностью отключать, становясь временно

пойкилотермными. Это помогает им легче пережидать в полупокое всё лето, а

осенью и весной, когда цветёт всё и вся, есть сочную растительность и

обильную фауну из насекомых, птиц перелётных, различных слепозмеек и

грызунов, накапливая жир на прочие девять-десять месяцев в году. Размер

мауса-землекопа — не ошибка, а способ накопить побольше жира. Сейчас

половина его тела состоит из жира, который закрывает ему спину и

затылок, а также плечи и лапы сверху. До его роста доживает один из

двадцати детёнышей, трое из которых только у одной его семьи погибли

вместе с самкой-сестрой. Они ушли выживать и он сам — тоже. К счастью,

он был не один, и его самка дожидалась его в тени другого, обглоданного,

но большого и дающего обильную тень верблюжьего дерева. Она была

беременна и собиралась рожать, что делало ситуацию критической.

Надо было что-то делать, она не перейдёт пески без посторонней помощи.

И помощь пришла. Неожиданная помощь, надо сказать.

Внезапно перед ними обрушился вниз огромный массив пережаренного Солнцем грунта,

образуя крутые и пологие в разных местах склоны, по которым можно

спуститься в тень и переждать солнцепёк. Тут же из-под обрушившейся и с