Неожиданный английский. Размышления репетитора – Тетрадь III —

Крайне важно, что их языки отличались от английского напрочь. Во-первых, глагол шёл первым, то есть шёл первым глагол. Кроме того, у них была необычная конструкция с глаголом «делать»: они пользовались им, чтобы задавать вопросы, преобразовывать предложение в отрицательное и даже просто как приправой перед любым глаголом. Do you walk? I do not walk. I do walk. Сегодня это выглядит знакомо, поскольку кельты перенесли его и на свою версию английского. До этого подобные предложения представлялись носителю английского языка (тут уважаемый профессор явно увлекается, поскольку по умолчанию следует понимать, что «английского языка» тогда не было – он именно в это время формировался) неестественными – равно как и сегодня в отношении любого другого языка, кроме нашего и уцелевших кельтских. Заметьте, что само по себе размышление об этой подозрительной конструкции выглядит странным, как если бы вы вдруг задумались о том, что у вас во рту всегда есть язык. По сей день на свете нет ни одного письменного языка, кроме кельтского и английского, в котором глагол «делать» использовался бы таким образом. Одним словом, странности английского начались с его трансформации во ртах людей, гораздо лучше знавших совершенно отличные от него наречия. Мы по-прежнему говорим, как они, так, как никогда бы сами не догадались. Произнося eeny, meeny, miny, moe (популярная английская детская считалочка, в полных вариантах которой сегодняшние дурократы находят расистские нотки), вы разве когда-нибудь задумывались о том, что просто считаете? А ведь считаете – кельтскими числами, пережёванными за столько времени, но в которых всё ещё угадываются их предтечи, используемые деревенскими британцами для подсчёта поголовья скота и в играх. Hickory, dickory, dock – это что ещё такое? Вот вам подсказка: hovera, dovera, dick были 8, 9 и 10 в том же перечне кельтских чисел.

Второе, что произошло, это пересечение моря ещё большим количеством германцев, приплывших по делу. Их волна началась в девятом веке, и на сей раз захватчики говорили на другом представителе германских языков – древнескандинавском. Однако на своём языке они настаивать не стали. Вместо этого, женились на местных женщинах и переключились на английский. Однако людьми они были взрослыми, а взрослые, как правило, непросто осваивают новые языки, особенно изустно. Таких вещей, как школа или СМИ, не было. Когда учишь новый язык, нужно сильно прислушиваться и стараться изо всех сил. Мы можем только представить себе, на каком германском мы бы сейчас с вами разговаривали, будучи вынужденными зубрить его таким образом, не видя, как он пишется, и заботясь в большей степени о том, что у нас на тарелках – шинкуя животных, людей и т. п. – нежели работая над произношением.

Пока захватчикам удавалось передавать свои мысли, всё было ничего. Однако это получается лишь приблизительно – подтверждением чего было предыдущее фризское предложение. Поэтому скандинавы делали главным образом то, что мы бы и ожидали: они говорили на отвратительном древнеанглийском. Их детишки слышали исключительно его. Жизнь продолжалась, и весьма скоро их плохой древний английский превратился в настоящий английский, так что сегодня мы имеем, что имеем: скандинавы упростили английский язык.

Здесь мне придётся сделать небольшое отступление. В лингвистических кругах рискованно говорить о том, будто один язык «проще» другого, поскольку не существует единого мерила, по которому можно судить объективно. Но даже если не существует чёткой линии между днём и ночью, мы никогда не скажем, что нет разницы между жизнью в десять утра и десять вечера. Точно так же, некоторые языки увешаны просто большим количеством побрякушек, чем другие. Если бы сказали, что за год нужно максимально хорошо освоить русский или иврит, а потом лишиться ногтя за каждую ошибку во время трёхминутного теста полученных знаний, только мазохист выбрал бы русский – если только он уже случайно ни владеет каким-нибудь из родственных языков. В этом отношении английский «проще», чем прочие германские языки, а всё благодаря тем самым викингам.