Неожиданный Владимир Стасов. ПРОИСХОЖДЕНИЕ РУССКИХ БЫЛИН

Если б былины создались действительно на нашей почве, в очень древнее время, из элементов первоначально арийских, то, несмотря на всевозможные поздние наслоения времён княжеских и царских, мы имели бы тут, во-первых, географические черты нашей отечественной земли, а потом черты древнего нашего быта и народной нашей жизни. Таким образом, тут были бы на сцене: наша зима, снег, мороз, лёд на реках, наши снежные равнины, мхи и болота; русская плоская местность, без гор, и покрытая жатвами; земледельческий характер нашего народа; наша изба и вообще наши коренные, всегда деревянные постройки и утварь; наш очаг и связанные с ним верования; огни купальные и поклонение рощам и деревьям; древнеарийское совершенное отсутствие храмов; обрядные хороводы и песни; религиозное древ неарийское поклонение коню; сожжение мёртвых, умыканье невест у воды; гаданье на птицах; поклонение душам предков; верование в русалок, леших, домовых, рожениц и разные другие обряды и поверья языческой Руси; везде на первом плане были бы: деревенская жизнь хлебосольство; сельские работы и игры; земские, по преимуществу пешие, рати с мечами, щитами, знамёнами и воинскими трубами; речные мелкие ладьи (наши знаменитые однодерёвки), рыболовные, купеческие и военные; купцы-разбойники; рабы и военнопленные; наконец, повсюду непременные народные веча, отсутствие смертной казни и, что всего важнее, сам русский народ присутствовал бы и действо вал бы на сцене многочисленных былин наших, принимал бы участие во всём происходящем и имел бы влияние на события.

Но в былинах оказывается совсем другое.

Здесь зима, лёд, мороз, не только не играют никакой роли, но даже вовсе не упоминаются, точно будто дело происходит не в России а в каком-то жарком климате Востока. Ни мхов и болот, ни плодородных земледельческих местностей былины нигде не рисуют. Земледельческий быт им чужд и неизвестен. Единственным представителем этого быта нам выставляют Микулу Селяниновича; но он имеет в бы лине лишь позднюю и совершенно внешнюю оболочку русского пахаря в сущности же это точно такой же богатырь монголо-тюркского характера, как и остальные наши богатыри: на нём такой же богатырский колпак (шляпа), как и на них; он ездит на богатырском коне, совершенно подобном, всеми приметами и качествами, коню Ильи Муромца; как остальные богатыри, он поколачивает враждебных ему людей шалыгою или плетью подорожной — орудием по преимуществу свойственным монголо-тюркам и вообще племенам номадным; притом он поколачивает всех мужиков, чем самым проводится резкая черта между ими и им самим; разговор его весь состоит точь-в-точь из тех самых условных выражений и фраз, которые всегда принадлежат и остальным нашим богатырям характера монголо-тюркского; сверх того, и в песнях тюркских народов мы находим точно таких же земледельцев. Деревянных построек в былинах нет (кроме случайного разве упомина ния, вскользь, избы Морского царя в подводном царстве: но это лишь один из поздних вариантов. Терема же Соловья Будимировича произведение не русских, а иностранных, приезжих работников). Поклонение очагу, рощам, водам, душам предков, коню и т. д., вообще всех подробностей истинно славянских и русских верований и обрядов — нет, кроме приведённых выше примеров, составляющих, в общей сложности, исключение, можно сказать, совершенно незначительное. Коренных подробностей действительно славянского и русского национального быта и жизни — также нет. Ратей — никаких. Воинская вообще обстановка — не русская. Народ и вече — отсутствуют вполне.

Вместо всего этого мы находим в былинах подробности и обстановку, совершенно противоположные тем, которые свойственны нашей земле, нашему народу и нашему быту. Перед нами картина, вся составленная из азиатских подробностей.

Здесь у нас перед глазами: климат жаркой азиатской полосы, без зимы, морозов, льда и снега; везде азиатские степи и горы; табуны коней кочевых народов; слоны, барсы, львы, соболи чуть не на улицах городских; белокаменные палаты азиатских народов; чисто азиатские купеческие корабли и чисто азиатский купеческий быт; азиатская ранняя письменность и грамотность, условленная брахманством и буддийством; монастыри, странствия и омовения, по преимуществу буддийского характера; богатыри всегда верхом; вооружение, способ боя чисто азиатские; богатырши — совершенно азиатского характера; казни, образ жизни и привычки — азиатские; речи, эпические выражения, наконец, характерные числа и многие имена — всё это не русское, а азиатское.

И мало того, что всё это азиатское вообще: мы на каждом шагу убеждаемся, что подробности и обстановка эта всего чаще имеют физиономию монгольскую и тюркскую, времени буддийского.