Непобедимый эллин

- Заколебали меня уже эти подвиги, - непонятно кому жаловался Геракл. - Вроде чудовища разные Грецию тиранят, а на деле всё это бред пьяной портовой матросни. С другой стороны, наверное, мне следовало бы радоваться, что всё так просто выходит, но ведь Эврисфей далеко не дурак. Неврастеник - да, но не дурак…

- Полагаю, что своими идиотскими на первый взгляд заданиями он старается усыпить твою бдительность, - выдвинул довольно оригинальную теорию Софоклюс. - Хочет, дабы ты, Геракл, расслабился, поверил, что все эти подвиги полная чепуха. Знать бы заранее, какой из девяти оставшихся самый опасный. Эх…

- Да не переживай ты так, - попытался утешить историка великий герой. - Отец на Олимпе ни за что не позволит, дабы со мной случилось нечто совсем уж плохое.

- С тобой-то оно может и не случится, - буркнул Софоклюс, - а вот за меня вряд ли даже кто из смертных заступится.

- Я заступлюсь! – великодушно пообещал Геракл.

- В таком случае, - усмехнулся историк, - я буду писать эпос о твоих подвигах всю свою жизнь…

- А хитрюга… - и сын Зевса дружески погрозил хронисту пальцем.

- Эй, а что это там в кустах блестит? – испугался Софоклюс, на всякий случай пропуская Геракла вперёд.

- Ага! – обрадовался великий герой и, достав меч, принялся нещадно рубить густую растительность.

Через пару минут они с Софоклюсом выбрались на небольшую выгоревшую проплешину, посередине которой лежала огромная мёртвая стимфалийская птица.

- Вот она, родимая!..

Довольный Геракл похлопал птицу по гигантскому зарытому в землю железному клюву.

- Софоклюс, да не трясись ты так, она не кусается…

Историк недоверчиво потрогал смятое при падении холодное крыло чудовища.

- Что же с ней, интересно, произошло?

Пожав плечами, сын Зевса заглянул под прозрачный откинутый назад колпак на голове монстра.

- Во всяком случае тот, кто ею некогда управлял, трусливо сбежал, - ответил великий герой ощупывая странной формы кожаное кресло.

- Геракл, гляди… - подозвал спутника Софоклюс, указывая на хвостовое оперение железной птицы, в котором застряла обломившаяся часть огромной шипастой дубины.

- Циклопы! – знающе пояснил сын Зевса и весело рассмеялся. – У них всегда самое эффективное ПВО!

Глава 8 ПОДВИГ ЧЕТВЁРТЫЙ: КЕРИНЕЙСКИЙ БАРАН

Эврисфей поручил Гераклу перебить стимфалийских птиц, - с большим воодушевлением строчил неугомонный Софоклюс. - Птицы за короткое время обратили в безлюдную пустыню окрестности аркадского города Стимфала.Онибыли на редкость кровожадны и плевались преимущественно горячими сгустками смертоносного железа.

Что и говорить, нелегко было Гераклу выполнить новое поручение Эврисфея. Но Геракл не был бы Гераклом, если бы не придумал хитроумный способ решения возникшей проблемы.

На рынке у одного подозрительного эфиопа герой приобрёл народный инструмент под названием «тамтам». Ну это что-то, вроде…

- Арфы! – догадался правящий колесницей Геракл.

- Ну да… - не слушая героя отмахнулся Софоклюс.

… что-то вроде бубна, на которых часто играют фавны и прочие бездельники из шумной разношерстной свиты бога Диониса.

Взобрался, значит, Геракл на высокий холм рядом с тем лесом, в котором гнездились стимфалийские птицы и, ударив в тамтам, стал петь ужасно тоскливую песню.

- Добавь, что при этом герой вспоминал свой злополучный брачный союз! – посоветовал сын Зевса.

Никто в Греции не знал, что стимфалийские птицы обладали очень тонким музыкальным слухом. Геракл всё пел и пел и вот первая птица, не вынеся такого музыкального издевательства издохла, упав прямо с толстой дубовой ветви.

- А что у нас в Греции растут дубы?..

- Не только растут, но ещё и совершают героические подвиги, - огрызнулся хронист, не выносящий, когда ему мешают как следует сосредоточиться на работе.