Непокорная невеста

– Неужели янки пишут книги? – удивился Том и порадовался, когда Кассандра хихикнула. Поняв, что сумел завладеть ее вниманием, он поинтересовался: – Почему тебя интересует, что я читаю?

– Возможно, потому, что разговор о книгах делает тебя как-то ближе. Когда ты говоришь о делах и контрактах, сразу превращаешься в бездушный автомат.

– Контракт! – воскликнул вдруг Северин, щелкнув пальцами. – Это великолепная идея! Мы с тобой составим контракт, взаимно согласованный список ожиданий от брака, который мы будем использовать в качестве основы и по ходу дела изменять, если понадобится.

– Ты имеешь в виду… официальный документ, составленный юристами?

– Нет, он не будет иметь законной силы. Мы составим его только для нашего личного пользования. Бо́льшая часть того, что мы в него внесем, не для посторонних глаз, – теперь он полностью завладел ее вниманием. – Договор даст нам обоим лучшее понимание того, как будет выглядеть будущее. Возможно, контракт поможет развеять твои опасения. Мы начнем строить нашу совместную жизнь еще до ее начала.

– Строить, – повторила она со слабым смешком, глядя на него как на сумасшедшего. – Словно дом или какое-то другое сооружение?

– Именно. Контракт будет представлять собой наш уникальный список договоренностей.

– А что, если один из нас не сможет придерживаться его условий?

– Нам придется довериться друг другу, в этом смысл брака, – заметив, что она украдкой бросила взгляд на пирожные, Том взял тарелку и поставил ее прямо перед ней. – Ну хоть штучку.

– Спасибо, но нет. То есть я хочу, но не могу.

– Почему?

– Мне надо ограничивать себя.

– Зачем?

Кассандра покраснела и рассердилась, как будто он специально делал вид, что не понимает причины:

– Чтобы похудеть.

Том окинул взглядом ее женственную фигуру с красивыми округлостями и озадаченно покачал головой:

– Но для чего?

– Я набрала почти стоун[6] со свадьбы Пандоры, – призналась Кассандра, покраснев еще сильнее.

– Какое это имеет значение? – удивился Том в полном замешательстве. – Каждый дюйм твоего тела восхитителен.

– Так думают не все. Моя фигура очень далека от идеальной. А ты знаешь, какие разгораются сплетни, если общество заметит, что ты не воплощение эталона.

– А если взять и наплевать на общественное мнение?

– Легко тебе говорить, такому худому.

– Кассандра, – сказал Том, фыркнув, – у меня глаза разного цвета, так что мне известно, что говорят в обществе о тех, кто далек от идеала.

– Это совсем другое дело! Не надо ставить цвет глаз в один ряд с недостатком внутренней дисциплины.

– Твое тело не картинка, на которую другие должны любоваться. Оно принадлежит только тебе, а ты прекрасна. Независимо от того, похудеешь или еще поправишься, ты все равно останешься великолепной. Съешь пирожное, если хочешь.

Кассандра посмотрела на него в полной растерянности:

– Ты хочешь сказать, что если я поправлюсь еще на стоун или даже на два, то все равно останусь для тебя желанной?

– Боже, конечно! – не колеблясь ни секунды, ответил он. – Какой бы ты ни была, я буду рад каждому дюйму твоего роскошного тела.

Кассандра в недоумении посмотрела на него, словно он говорил на незнакомом ей языке.

– Вернемся к контракту, – увлеченно продолжил Том.

И произошло вдруг то, чего ни один из них не ожидал. Кассандра застигла его врасплох, набросившись на него с таким пылом, что он потерял равновесие и повалился на диван. Прильнув к нему всем телом, она прижалась нежными губами к его рту. Тома словно парализовало от неожиданности, и на несколько секунд его руки зависли в воздухе, прежде чем ее обнять. В смятении он ответил на поцелуй и, ощутив легкое прикосновение кончика ее язычка к своему языку, ощутил такое острое вожделение, что едва не умер от желания зацеловать и обласкать ее с головы до ног. Она слегка пошевелилась и ненароком оказалась между его бедрами. Тома захлестнуло такое наслаждение, почти лишив самообладания, что он не смог сдержать стон.

Благодарение небесам, они уже лежали, иначе Том не смог бы стоять на ногах. Нестерпимый жар опалил его пах, по всему телу разливались волны блаженства. Будет чудо, если он не опозорится, как мальчишка! Прилагая неимоверные усилия, чтобы взять себя в руки, он устроился поосновательнее, чтобы удержать равновесие, и пробежался руками по ее телу, ощущая его восхитительные выпуклости и изгибы сквозь шелестящие слои тафты и бархата.

В вырезе корсажа показалась нежная кремовая грудь, и он, обхватив девушку ладонями чуть выше талии, подтянул повыше – так, чтобы прижаться губами к мягкой теплой плоти, гладкой, как атлас. Его рот прошелся по роскошному изгибу груди, остановился в ложбинке, и кончик языка продолжил путешествие. Ответом ему была дрожь, пробежавшая по телу Кассандры, и он испытал неимоверное блаженство.