Непокорная невеста

– Нет, он прав, – хмуро возразил Том. – Если бы я мог повернуть время вспять, то действовал бы совсем по-другому.

– Правда? Почему?

Том посмотрел на лежавшую перед ним страницу, на полях которой он рассеянно чертил какие-то каракули. Кассандра уже заметила за ним привычку постоянно что-то рисовать: шестеренки, колеса, стрелки, железнодорожные пути, крошечные схемы непонятных механических объектов, – пока он обдумывал решение какого-то вопроса.

– Мне всегда нравилась конкуренция: я нацеливался на победу и не думал об ущербе, который могу неосознанно причинить. Переговоры были для меня игрой, мне и в голову не приходило, что Тренир сражался за благосостояние своих арендаторов.

– Ты не нанес особого вреда, – возразила Кассандра. – Тебе не удалось получить права на добычу полезных ископаемых.

– Не из-за отсутствия попыток, – механическим карандашом он соединил две изогнутые параллельные линии маленькими поперечными штрихами, превратив их в железнодорожные рельсы. – Я благодарен Трениру за то, что не держит на меня зла. Он дал мне понять, что есть кое-что важнее победы, и этот урок я усвоил.

Одной рукой подперев подбородок, другой Кассандра коснулась маленького рисунка на полях и спросила:

– Что они обозначают?

Том по-мальчишески смущенно улыбнулся, что было ему совершенно несвойственно, и просто сказал:

– Да ничего. Просто это помогает мне думать.

– Очередное чудачество? Забавно…

– У меня много и таких, что тебе не понравятся, – предупредил он. – Поверь на слово.

Прошел час, а они все еще обсуждали условия договора.

– Не переношу бесполезный хлам, – провозгласил Том. – Например, длинные пыльные занавески, фарфоровые статуэтки и дурацкие крошечные салфеточки с дырочками…

– Ажурные?

– Да, они самые. И все, что отделано бахромой. Ненавижу бахрому.

Кассандра моргнула, увидев, как он вносит новый пункт: «7д: никаких ажурных салфеток и бахромы», – и возмутилась:

– Подожди! Что, совсем никакой бахромы? Даже на абажурах? И на подушках?

– Особенно на подушках.

Кассандра опустила руки на стол и посмотрела на Тома с легкой досадой:

– В твоей жизни был какой-то неприятный опыт с бахромой? Почему ты ее так ненавидишь?

– Она выглядит уродливо, постоянно колышется, и это похоже на движение множества гусениц.

Кассандра нахмурилась:

– И все-таки я оставлю за собой право носить шляпки и одежду, отделанные бахромой, поскольку в этом году она вошла в моду.

– Мы можем исключить из этого списка ночные рубашки и халаты? Я бы предпочел к ним не прикасаться, – увидев негодование и удивление на ее лице, Том, смутившись, опустил глаза на листок бумаги. – Некоторые причуды невозможно преодолеть.

Прошло еще полчаса, обсуждение все продолжалось.

– Но ведь все любят собак, – возразила Кассандра.

– Не то чтобы я не любил собак – просто не хочу, чтобы в моем доме жили животные.

– В нашем доме, – опершись локтями о стол, она помассировала виски. – У меня всегда были собаки. Мы с Пандорой ни дня не пережили бы в детстве без Наполеона и Жозефины. Если ты беспокоишься из-за чистоты, я прослежу, чтобы собаку часто купали, а любой беспорядок сразу же убирали.

Том скорчил гримасу:

– Я считаю, что порядок в любом случае должен поддерживаться. Кроме того, у тебя будет столько других дел, что на домашнее животное просто не хватит времени.

– И тем не менее мне нужна собака.

Том вертел карандаш между указательным и средним пальцами, ударяя попеременно обоими его концами по столу.

– Давай рассуждать логически: ты же не пастух и не крысолов, а от домашних собак нет никакого толка. Зачем тебе такая?

– Например, чтобы приносить вещи, – ляпнула Кассандра первое, что пришло в голову.

– У тебя будет целый штат слуг, готовых принести все, что пожелаешь.

– Собака составила бы мне компанию на прогулках, я могла бы ее гладить.

– Для этого у тебя есть я.

Кассандра указала на договор и упрямо заявила:

– Собака! И это не обсуждается.

Том сжал в руке карандаш: щелк, щелк… – потом предложил:

– А как насчет рыбок? Они успокаивают и ковры не портят.

– Рыбки холодные, их нельзя погладить.

Наступило долгое молчание. Том сдвинул брови, увидев решимость на ее лице.

– Это большая уступка с моей стороны. Если я соглашусь, то взамен захочу получить что-нибудь не менее значительное.

– Я уступила бахрому, – возразила Кассандра.

– Собака будет шуметь, а я не хочу, чтобы меня беспокоили.

– Ты даже не заметишь ее присутствия.

Том с недоверием хмыкнул и, выдвинув грифель на нужную длину, коснулся карандашом бумаги, но вдруг замер и пробормотал:

– Черт побери!

Кассандра сделала вид, что не услышала.

– Жена может приобрести не больше одной собаки-компаньона, – мрачно проговорил Том, делая запись. – А) не более двенадцати дюймов в холке, из списка приемлемых пород, который будет утвержден позднее; б) собака-компаньон должна спать по ночам в специально отведенных местах; в) ни при каких обстоятельствах собаке не позволяется залезать на кровати или мягкую мебель.

– А на оттоманки?

Кончик грифеля надломился и с резким звуком отлетел в сторону. Кассандра истолковала это как «нет».