Неправосудные приговоры к смертной казни

Утверждение подсудимого Щ. о том, что задержание Аболмасова и его жены Аболмасовой, осуществленное в соответствии со ст. 122 УПК РСФСР, было законным, – несостоятельно, ибо согласно указанному закону, лицо, подозреваемое в совершении преступления, может быть задержано, когда оно застигнуто при совершении преступления или непосредственно после его совершения, либо когда очевидцы прямо укажут на данное лицо, как на совершившее преступление, либо когда на подозреваемом или на его одежде, или в его жилище будут обнаружены явные следы преступления. При наличии иных данных, дающих основание подозревать лицо в совершении преступления, оно может быть задержано лишь в том случае, если это лицо покушалось на побег, или когда оно не имеет постоянного места жительства, или когда не установлена личность подозреваемого.

Как видно из материалов дела, ни одного из оснований, указанных в законе, для задержания Аболмасова и Аболмасовой не имелось. Следовательно, задержание их было незаконное, о чем подсудимые знали.

Как признал подсудимый Щ., вопрос о задержании потерпевших с ним согласовывался.

За заведомо незаконное задержание К. и Щ. обоснованно привлечены к уголовной ответственности по ч. 2 ст. 178 УК РСФСР.

Доводы подсудимых о том, что допросы ими проводились в рамках закона, без применения угроз и иных незаконных мер, опровергаются приведенными доказательствами, из которых следует, что Щ. и К. при допросе Аболмасова и Аболмасовой с целью получения показаний, соответствующих их ошибочной версии о совершении преступления Аболмасовым, принуждали его признаться в убийстве матери и квартиранта, а Аболмасову принуждали дать показания, уличающие мужа в этом преступлении. При этом применялись различные угрозы, использовались родительские чувства допрашиваемых, особенно материнские чувства Аболмасовой, болезненное состояние потерпевших, обман, различные посулы и обещания – все это нельзя отнести к законным, дозволенным методам допроса.

Следственные органы указанные действия квалифицировали по ч. 2 ст. 179 УК РСФСР, усматривая в содеянном К. и Щ. квалифицирующий признак принуждения – издевательство над личностью допрашиваемых. Однако из материалов дела нельзя сделать вывод, что принуждение к даче показаний было соединено с издевательством над потерпевшими, по существу, этот признак не раскрыт и в обвинительном заключении. Поэтому судебная коллегия полагает, что подсудимые за указанные действия должны нести ответственность по ч. 1 ст. 179 УК РСФСР.

Хотя подсудимый Щ. не признал свою вину в халатности, ссылаясь на то, что он давал К. указания принять меры к сохранности имущества, тем не менее, он обоснованно вместе с К. привлечен к уголовной ответственности за халатность по ст. 172 УК РСФСР, поскольку он, участвуя в расследовании дела, осуществляя надзор, в нарушение требований ст. 98 УПК РСФСР не принял мер к сохранности имущества Аболмасовых, не проконтролировал выполнение требований указанной статьи К., располагая из жалоб сведениями о бездеятельности К. в этом отношении, сам не принял никаких мер к сохранности имущества, вследствие чего значительная часть имущества была утрачена, чем потерпевшему Аболмасову был причинен существенный вред – материальный ущерб на сумму 4903 рубля.

Подсудимому Щ. предъявлено обвинение в принуждении подозреваемого Карагодина к даче показаний, т. е. в преступлении, предусмотренном ч. 1 ст. 179 УК РСФСР.

Этот эпизод подлежит исключению из обвинения Щ. по следующим основаниям.

Подсудимый Щ. вину не признал и заявил, что он не применял никаких противозаконных мер к принуждению Карагодина к даче показаний, которые бы соответствовали версии следствия.

Вызванный в суд свидетель Карагодин по этому эпизоду объяснений не дал. Из его показаний на предварительном следствии, оглашенных в судебном заседании, не видно, чтобы Щ. принуждал Карагодина к даче показаний путем применения угроз и иных незаконных мер, что является необходимым элементом состава преступления, предусмотренного ст. 179 УК РСФСР. В обвинительном заключении также не указано, какими незаконными действиями Щ. принуждал Карагодина к даче показаний.

Щ. и К. предъявлено обвинение в привлечении к уголовной ответственности заведомо невиновного Аболмасова – по ч. 2 ст. 176 УК РСФСР.

В обоснование этого обвинения в обвинительном заключении делаются ссылки на недостатки, упущения в расследовании дела, нарушения уголовно-процессуального закона со стороны работников следствия, которые предопределили привлечение к уголовной ответственности и осуждение Аболмасова.