Читаем Неприкаянная. Исповедь внебрачной дочери Ингмара Бергмана полностью

Какое-то время я дружу только с Эдамом, но позже знакомлюсь еще с соседской девочкой Вайолет с длинными темными волосами. Вайолет говорит, что нет в мире ничего отвратительнее мальчишек с усами. Фу, мерзость. По усам сразу понятно, что Эдам мерзкий – ни побриться толком не способен, ни отрастить нормальные усы, как, например, Джефф, старший брат Вайолет.

Эдам миниатюрный. В нем все маленькое и изящное. Узкие плечи, тонкие руки – они дрожат, когда он рассказывает, что любит читать. Сейчас весь класс читает «Убить пересмешника» Харпер Ли, и Эдам предлагает мне помочь – почитать вместе и обсудить. Он говорит, вовсе не удивительно, что я не успеваю за всеми остальными в классе, ведь я иностранка и родной язык у меня тоже другой. Чтобы прочитать «Убить пересмешника», у меня уходят дни, недели, месяцы.

Я все больше времени провожу с Вайолет. Однажды я прошу Эдама больше не приходить – я не хочу играть в «Монополию», читать книги и слушать Village People и Supertramp.

Любимая песня Вайолет – «Лестница в небо» Led Zeppelin. Теперь это и моя любимая песня.

Эдам сидит на желтом диване в гостиной с желтыми стенами, где обычно сидит нобелевский лауреат, когда приезжает в гости. Я говорю, что все решила, что не передумаю, что между нами все кончено, а когда он принимается плакать, то кажется мне отвратительным, все, чем мы занимались с ним, – отвратительно. Он – олицетворение неуклюжести, не ужасной, а маленькой и жалкой, – сидит на диване и плачет.

– Катрина раздавлена, – говорит мама, – помни! Просто раздавлена. И это притом что ей предстоит взять на себя всю ответственность. Господи помилуй тебя, если она тоже уволится. Тогда я просто не знаю, что делать.

Мамин план не сработал. Они вообще у нее редко срабатывают. Задумка с двумя няньками в том и заключалась, чтобы, если одна сбежит, оставалась бы еще одна. В этом-то и был весь смысл. А теперь увольняются обе. Решили Америку посмотреть. «Мы живем только раз» – так они сказали. И парень с челкой с ними поедет. Втроем они купили вскладчину машину, и сейчас, как хором, заявляют маме: «Пришло время жить. Жизнь дает тебе образы, только когда живешь». Так говорит парень с челкой, позаимствовавший эту фразу у Анри Картье-Брессона.

Мама рассказывает, что у Катрины была мечта уйти в монахини, она много лет состояла послушницей при монастыре, но потом влюбилась в какого-то мужчину, а уж после такого в монашки путь заказан. «Она выбрала любовь земную», – говорит мама. Катрина покинула монастырь и отреклась от данного зарока, чтобы быть вместе со своим избранником.

Мама напрочь забыла совет, который давали ей подружки, о том, что не следует ей слишком мне доверяться.

А вскоре после того, как Катрина оставила монастырь, возлюбленный оставил и саму Катрину.

– Она совершенно раздавлена, – повторяет мама, – поэтому, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, будь с ней помягче и слушайся ее.

Вскоре мама опять надолго уедет, причем завершится ее путешествие в Мюнхене. Это папин город. Там живет папа. Мама говорит, что едет в Мюнхен вовсе не потому, что там живет папа, но они наверняка встретятся. Мама вздыхает. Ее все издергали. Всем от нее чего-нибудь надо. Вот бы запереться где-нибудь и просто спать.

Мне скоро тринадцать. Я составила список пожеланий, в который вписала: помаду, тушь, румяна, подводку для глаз.

– Я пригласила Катрину в гости, чтобы вы познакомились до того, как она сюда переедет, – продолжает мама, – она придет на твой день рождения.

– Это зачем?

– Как я уже сказала, мне кажется, вам полезно будет познакомиться до того, как она въедет.

– Да, но на мой день рождения-то она зачем придет?

– Затем, – отвечает мама, – что если есть в году день, когда ты сможешь обуздать свое нахальство, то это твой день рождения.

* * *

Папа с мамой встретятся! Мама-то думает, будто я не слушаю, обычно, когда она болтает, я не прислушиваюсь, но когда она рассказывает, куда поедет и надолго ли, я каждое слово ловлю.

Мама с папой встретятся, и произойдет это в Мюнхене! О Мюнхене я только и знаю, что там живет папа.

Вопрос вот в чем: как мне добраться до Мюнхена?

Одну меня в самолет не пустят. Я – мешок костяшек и костей. Бесполезный ребенок, полностью зависящий от взрослых и их денег, когда ему надо добраться из одного места в другое, по крайней мере, когда надо перелететь через Атлантический океан. Мешок с костями. Развалина. Развалины красивые. А я нет. Венера Милосская красивее меня, хоть и безрукая. Ученые все никак не могут взять в толк, куда подевались ее руки. В Венере кроется загадка. Мне скоро тринадцать, и я – это тонкие руки и ноги и большой рот. Во мне никакой загадки нету.

Если я доберусь до Мюнхена и попаду в одно помещение с мамой и папой, то попрошу кого-нибудь сфотографировать нас всех.

Мне нужна фотография, на которой мы втроем.

Я хочу оказаться там, когда мои день и ночь встретятся.

Перейти на страницу:

Все книги серии Литературное путешествие

Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают
Бесы. Приключения русской литературы и людей, которые ее читают

«Лишний человек», «луч света в темном царстве», «среда заела», «декабристы разбудили Герцена»… Унылые литературные штампы. Многие из нас оставили знакомство с русской классикой в школьных годах – натянутое, неприятное и прохладное знакомство. Взрослые возвращаются к произведениям школьной программы лишь через много лет. И удивляются, и радуются, и влюбляются в то, что когда-то казалось невыносимой, неимоверной ерундой.Перед вами – история человека, который намного счастливее нас. Американка Элиф Батуман не ходила в русскую школу – она сама взялась за нашу классику и постепенно поняла, что обрела смысл жизни. Ее увлекательная и остроумная книга дает русскому читателю редкостную возможность посмотреть на русскую культуру глазами иностранца. Удивительные сплетения судеб, неожиданный взгляд на знакомые с детства произведения, наука и любовь, мир, населенный захватывающими смыслами, – все это ждет вас в уникальном литературном путешествии, в которое приглашает Элиф Батуман.

Элиф Батуман

Культурология

Похожие книги

Мсье Гурджиев
Мсье Гурджиев

Настоящее иссследование посвящено загадочной личности Г.И.Гурджиева, признанного «учителем жизни» XX века. Его мощную фигуру трудно не заметить на фоне европейской и американской духовной жизни. Влияние его поистине парадоксальных и неожиданных идей сохраняется до наших дней, а споры о том, к какому духовному направлению он принадлежал, не только теоретические: многие духовные школы хотели бы причислить его к своим учителям.Луи Повель, посещавший занятия в одной из «групп» Гурджиева, в своем увлекательном, богато документированном разнообразными источниками исследовании делает попытку раскрыть тайну нашего знаменитого соотечественника, его влияния на духовную жизнь, политику и идеологию.

Луи Повель

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Самосовершенствование / Эзотерика / Документальное