Нереальная реальность: Тайна треугольника (СИ)

— Что ж, — куда громче повторила я, — я вижу, что вы не лучитесь радостью и вряд ли хотите слушать… меня. — Некоторые ухмыльнулись. — А ещё я знаю, почему вы здесь. И почему нет остальных. — Послышалось недоверчивое: «Ну-ка, ну-ка, расскажи!». — Вы здесь, как и я, потому что этот корабль — ваш дом. Эти люди — ваша семья. И больше у вас ничего нет. Вам, как и мне, некуда идти. — Кто-то качнул головой, остальные молча слушали. — Вы стали пиратами не от лучшей жизни. — Я повела подбородком. — Да, пиратская доля, бывает, горька на вкус, но слаще её нам уже не сыскать. Говорят, пиратство клонится к закату и близко к тому, чтобы стать легендой, но, уверяю вас, наше ремесло будет процветать ещё не одно столетие, потому что дух бунтарства и свободы не так просто сломить. Пусть болтают — слова не пули, их можно перестать слушать. И сейчас я не зову вас в бой за честь Берегового братства — я предлагаю бороться за наш дом. И это, — я подняла руку и приложила пальцы к клейму, — наш карт-бланш!

Секунды молчания выдавливали воздух из лёгких. Я не сводила глаз с моряков, и, казалось, с каждым мигом промедления взгляд мой становился всё более отчаянным. Они молчали — не роптали, не смеялись, не соглашались. Замерли в тишине, как изваяния, скрестив на груди руки и отведя взгляд. Только Гиббс — отчего-то неуместно довольный — почёсывал бакенбарды чуть в стороне от всех, но подначивать никого не собирался. Взволновавшее меня воодушевление во время речи теперь спало, и я чувствовала себя всё ничтожнее и слабее, с трудом удерживаясь от желания броситься прочь сломя голову.

Вдруг вперёд выступил канонир — тот самый Джимми, что на острове Саба едва не учинил бунт.

— А что капитан? — Он развёл руками. — Что-то не видать его здесь.

Я вздёрнула подбородок.

— Капитан доверил это мне. Пока сам занят делом покрупнее. Вернее, — добавила я, глядя Джимми в глаза, — доверил это всем нам.

— Вот как? — недоверчиво ухмыльнулся моряк. — Ну, и какой у тебя план? — Не то чтобы во мне видели великого стратега, нет, это явно была проверка на прочность. Каждый из собравшихся вполне мог действовать самостоятельно в рамках собственной авантюры, но раз уж я пыталась призвать их к чему-то под своим началом, должна была доказать, что оно того стоит.

На губах заиграла односторонняя улыбка. Я пристукнула ладонью по брусу.

— Совершенно безбашенный. Мы пираты, чёрт возьми! — бодро воскликнула я. — Будем продавать леденцы!

Гиббс подавился воздухом. Поднялся возмущённый гул. Как выяснилось позже, мало кто из собравшихся знал, что это вообще такое: половина думала, что это наркотик, другая — что «подарок» от портовой девки, от которого не избавишься. Только старший матрос со «Странника», Шимус О’Тул, что несколько лет отслужил на королевском флоте и бывал в Лондоне, припомнил, что это вроде как угощение для богачей. Я растерянно хлопала ртом, не успевая отвечать на вал вопросов, пока Гиббсу не удалось всех угомонить, чтобы получить объяснение. После того как все нюансы прояснились, я беспрекословно заявила: «Но сначала наведём тут порядок».

«Мисс, а вы уверены в своём плане?» — как бы за между прочим поинтересовался Джошами, когда мы вытаскивали из кубрика кусок переборки. Я совершенно не была уверена, потому что мой «великий план» родился именно в тот момент, когда меня о нём спросили, но сознаваться в этом не хотелось — да это было и небезопасно. Поэтому я просто кивнула. После генеральной уборки на берегу скопилась гора хлама, часть из которого постепенно пошла на топливо для костров, и настало время претворять план в жизнь. За тяжёлым трудом мысли упорядочивались лучше, даже удалось проработать некую стратегию.