Нерозначники(СИ)

Ма-Мар в растерянности глазами забегал.

-- Заковать, деде Мар? Он же сейчас оживёт! -- уж панически заголосил Мираш.

-- А? -- будто очнулся Ма-Мар. -- Давай...

Мираш и поднял руку.

Лема это увидела да как ринется вперёд! Кит в последний момент ей на хвост рухнул, уцепился что есть силы и закеркал приглушённо:

-- Куда?! Куда?! Ошалела, что ли?!

-- Да ты!.. -- Лема завертелась вьюном, пытаясь высвободить хвост.

-- Ничем не поможем!

Лема и вовсе озлилась, рванулась и потащила лесовина волоком за собой. Так и притартала к вершам. Не успела, конечно: Мираш из ладони тоненький лучик пустил, тот и упал на светящийся комочек, живику Ильи. Враз она замерла, а Илья недвижен стал.

Лема разволновалась не на шутку, так и затряслась вся.

-- Что вы делаете?! -- срывающимся голосом закричала она. -- Это же нельзя! Это же опасно! Это!.. Бедный человечек! Да вы просто звери!

Верши не очень-то удивились, когда Кита с Лемой увидели. До этого Мираш так и говорил Ма-Мару: сам, дескать, лесовин придёт, нечего за ним бегать. Ясно дело, по службе уж знает.

-- Через пять часов оживёт, -- спокойно сказал Ма-Мар. -- Ничего страшного.

Ничего страшного... Видела бы это душа Ильи! Без неё, вишь, что хотят, то творят.

По крайности, конечно, живику оковали, что и говорить. А ведь худое это дело. Живика пугается, опять же за органами телесными догляду нет. Но не это самое страшное. Опасность-то в том, что, когда оковка рушится... в общем, смотреть надо, куда живика пойдёт. Если по органам сразу в обходку устремится, тогда хорошо, а коли нет -- однако такое редко случается -- то беда. Тогда связь живики и тела теряется, и хворобы разные прилучиться могут.

Почему живика по-разному себя ведёт -- не ясно. Тайна это сокрытая. Может, только в Светёлке и знают.

Мираш, конечно, тоже Кита и помощницу его узнал. Обрадовался, что и говорить! После того-то новоселья только их с добрым сердцем вспоминал. Стал он Кита расспрашивать и сам трогательную историю рассказал: дескать, человека спасаем. Бедолага какой-то заблудился в лесу. Бесчувственного и нашли.

Лема успокоилась маленько и скромненько в сторонке уселась, прям рядышком с Ильёй. Распушила свой пухлявый хвост и на уши его себе положила, сидит и на тело Ильи косится.

Вдруг Мираш обернулся и на Лему как-то странно посмотрел.

-- Какая у тебя, Кит, большая белка, -- похвалил он. -- Я еще на новоселье заметил. Вы тогда так быстро ушли, мы даже не поговорили.

Лема то ли зевнула, то ли от удивления пасть раззявила. На мгновение так-то замешкалась полоротая, а потом спохватилась, щёлкнула зубами, фыркнула и обиженно отвернулась.

-- Волчица она, -- тихо сказал Кит и торопливо огладил косматые волосы.

-- А-а, понял, -- заулыбался Мираш и важно опустил ладонь Леме на голову, смял уши, потрепал за острый нос.

Лема и не шелохнулась даже, только глаза чуть скосила и подумала: "Ладно, ладно, я вам покажу, какая я белка... Звери, тоже мне, выискались".

-- Про волков-то я всё знаю, -- похвастался Мираш. -- Тоже хочу волчицу себе в помощницы.

Тут и Ма-Мар с докукой подступился, о деле заговорил: мол, вильховка нужна, чтобы человечка до конца спасти... Кит обрадовался, что дело пустяшное, и говорит:

-- Есть у меня вильховка. Для-ради-то как не помочь, -- и вызвался слетать быстренько.

Да вот только Мираш вдруг проголодался, а Ма-Мар захотел на жилишко лесовина глянуть, ну и решили все вместе отправиться. Благо не очень-то далеко.

С Ильёй Лему оставили. Мираш, правда, посомневался малость, стоит ли доверять и надёжа какая? Но Кит заверил истово:

-- Как себе верю! Лучшей помощницы во всём свете нет!

* * *

Известно, с Лемой человеку никакая опасность не грозит. Она и от зверя лесного защитит и сгибнуть понапрасну не даст. Только Кит с вершами ушли, она Илью осмотрела, ухом к груди припала и сердце для верности проверила. Ну и вовсе успокоилась. И только сейчас заметила, какое небо красивое. Млечный путь и всякие созвездия видать. И луна, Ночная Важенка, тут же, посреди неба. С одного бока, правда, обкусанная чуть, но всё равно почти кругластая. В полную силу, стало быть.

Лема поздоровалась с Важенкой, как обычно, приветила радостно. И так ей весело стало, что решила она о луне Илье рассказать.

-- Эх, спишь, человечек, и не видишь, какая наша Важенка красивая. Вы-то, люди, не знаете, а для деревьев и для всех растений луна самая главная покровительница. Она помогает из земли воду поднимать. Ветрам указывает, в какую сторону семена нести, дождям -- где полить. Она за всем зелёным хозяйством смотрит. И нам... ну, этим волкам, помогает.