Нерусские русские. История служения России. Иноземные представители семьи Романовых

Финал жизни третьего сына Николая I оказался омрачен его тяжелой болезнью. Выявленная в 1880 году злокачественная опухоль десны, по мнению врачей, повлияла на головной мозг, что и привело к психическому заболеванию. Самыми наглядными и скандальными симптомами этого заболевания стали болезненное увлечение женщинами и патологическая расточительность, которая приняла такие масштабы, что новый император Александр III наложил арест на имущество своего дяди.

Скрывать болезнь великого князя стало совершенно невозможно после смерти его любовницы балерины Екатерины Гавриловны Числовой (1846–1889), родившей ему пятерых детей: Ольгу (1868–1950), Владимира (18731942), Екатерину (1874–1940), Николая (1875–1902) и Галину (1877–1878), получивших фамилию Николаевы.

Последние годы жизни некогда знаменитый военачальник находился под домашним наблюдением. Скончался в Алупке, но, учитывая масштаб и политическое значение этой фигуры, его тело перевезли в Санкт-Петербург для захоронения в Петропавловском соборе.

Весьма показателен фрагмент письма, написанного в связи с этим императором Александром III своему сыну Николаю (будущему Николаю II): «Еле успели мы похоронить бедную тетю Ольгу, как опять новая кончина бедного дяди Низи в Алупке, но эта смерть, скорее, была желательна; в таком страшно печальном положении находился он все последнее время, почти в полном идиотизме. И для всех окружающих его это была чистая каторга и тяжелое испытание. Я все еще не могу забыть, в каком грустном состоянии мы его оставили при прощании в августе в Ровно, а потом оно шло все хуже и хуже, и в Алупке он уже не жил, а прозябал»[259].

Супруга Николая Николаевича Александра Фридерика Вильгельмина принцесса Ольденбургская хотя и происходила из рода немецких князей, родилась в Санкт-Петербурге. Ее отец – принц Петр Георгиевич Ольденбургский, имя которого стало практически синонимом самого понятия благотворительности, мать – Терезия Вильгельмина Нассауская (1815–1871), ставшая достойной помощницей своего супруга.

Естественно, не чужда была благотворительность и Александре Петровне, хотя это занятие и не слишком соответствовало воинственным склонностям ее супруга. Приняв православие и выйдя в 1856 году замуж, она использовала свои средства и положение прежде всего для помощи сиротам и больным женщинам. Ее усилиями в Санкт-Петербурге появилась Покровская община сестер милосердия, больница, амбулатория, отделение для девочек-сирот, училище фельдшериц.

В структуре ведомства учреждений императрицы Марии Федоровны она возглавляла Совет детских приютов и смогла аккумулировать капитал, на доходы от которого содержалось 23 приюта на 5 тысяч сирот. В Русско-турецкую войну на собственные средства Александра Петровна снарядила санитарный отряд, отправившийся на Балканы.

Великая княгиня Александра Петровна

Ее брак с Николаем Николаевичем трудно признать удачным, причем один из приближенных великого князя Сергей Дмитриевич Шереметев возлагает вину за это именно на Александру Петровну, считая, что его патрон: «…был достоин лучшей участи, он был достоин большего к нему внимания, большей заботливости, большей сердечной теплоты. Но всего этого не могла дать ему Александра Петровна. С ним она была резка и насмешлива. Отталкивала его резко, холодно непозволительно. Она жаждала деятельности, искала популярности, изображала из себя русскую царевну, не понимая духа Православия, любила суету благотворительности, как спорт, а не влечение сердца. Горделивая, сухая, властная, но и необыкновенно остроумная и саркастическая, она охотно прикидывалась смиренной и простой. Ей по ее честолюбию нужен был муж большого ума и силы воли»[260]. Трудно сказать, насколько подобный взгляд обоснован, но, можно полагать, что, занимаясь делами милосердия, Александра Петровна вряд ли не проявила бы понимания и по отношению к своему мужу.

Трудно, во всяком случае, понять Николая Николаевича, который после 10 лет супружества изгнал жену, публично обвинив ее в неверности со своим духовником – настоятелем домовой церкви Николаевского дворца протоиереем Василием Лебедевым. Александра Петровна удалилась из Санкт-Петербурга и поселилась в Киеве, где в 1891 году после смерти супруга тайно приняла монашеский постриг под именем Анастасии.

Инокиня Анастасия