Читаем Несчастная Писанина полностью

Закурив сигарету, он спустился по каменным ступенькам, – эй, босс! Тут девушка! Она без сознания!

Олег поскальзывался в своих страусиных ботинках вниз по склону.

– Господи! Это же Кристина! – перекрестился он не в ту сторону.

– Вы ее знаете, босс!?

– Знаю… всех знаю… – смотрел Олег на бледное лицо, измазанное тушью и старые разводы крови на рюшах замызганного свадебного платья. – Одна из трех сестер Измайловых.

– Родственница нашей невесты?

– Сестра. Трое их было. Анне 26, Кристине 23, а невесте Виктории 18. – Олег вытер шёлковым платком испарину. Лучше бы справился хлопковый, но понты дороже. – Старшая Анна померла полгода назад. Средняя, Кристина, съехала умом, а все из-за жениха случилось.

Оба напарника Олега переглянулись. – Из-за жениха? Из-за Дмитрия?

– Я свадьбу организовывал ему и Анне. И, вдруг, раз! Приходит он в агентство с Кристиной! Говорит, нет больше Анны! Женимся с ее сестрой в память о нашей любви! Офигел я, давай переделывать приглашения, инициалы, гравировки! Все уж готово было! Бац! Дмитрий приходит с третьей! С Викторией! Типа, вторая сестра призраков стала видеть! С сестрой, помершей, лясы точить!

Олег выдернул из зуб помощника сигарету и смачно затянулся. Тут же закашлялся, брызгая в рот освежителем дыхания.

– Чертовщина, босс! Кто Анну-то убил?

– Не знает никто. Не раскрыто дело. Жених под камерами в баре сидел. А нашли ее привязанную к ножкам кровати белыми чулками и задушенную фатой! Вот где, чертовщина! А жених сестрам, как по наследству перешел. – Он оглянулся на тропу. – Гости к яхте идут! Быстрее! Ее пока здесь оставим!

*

За полгода до.

Анна решила заехать к будущему мужу, сделать сюрприз. Она надела белые чулки, запахнула потуже пальто, а фату три метра длинной прихватила в чехле.

Анна переоделась на лестничной клетке. Сняла пальто, под которым была совершенно обнажена. Чулки и фата, огибающая волнами тело: вот вся ее одежда. Нажав кнопку звонка, удивилась, как долго не открывает Дмитрий. Она слышала, возле глазка кто-то топчется.

– Дима… ты там?

– Аня? – открылась дверь, – ты же с сестрами на дачу поехала? – Он рассматривал ее тело и не смотрел в глаза.

– Ты подстригся? – удивилась Аня, – мне нравится! – взъерошила она его волосы! – Пустишь, или?..

– Ну да…

– У тебя что тут, секретики от меня? – прошла она в спальню, – девушку прячешь? – играючи, Аня распахнула створки шкафа. Она подходила к окну.

– Слушай! Постой, Ань!

Но девушка дернула занавеси и отшатнулась. За тяжелой портьерой стоял… Дмитрий. Ее жених!

– Что происходит!? – куталась Анна в прозрачную ткань фаты.

– Не дай ей уйти! – выкрикнул Дмитрий-второй из-за шторы. – Ты не должна была узнать.

– Вас… двое… близнецы, но почему это тайна?

– Это не тайна, а месть! Папаша твой обрюхатил мать нашу! Она была умственно лишённой! И бросил с тройней на руках. Трое сыновей ему оказались не нужны! Она родила нас на мусорке. Мать зарегистрировала только одного младенца. Одна дата рождения, одно имя, одна месть на троих.

– Трое?.. – закрыла руками рот Анна.

– Своих дочерей он растил в любви, пусть с ней и хоронит. Может, к лучшему, что ты пришла! – размахнувшись, он ударил девушку кулаком в висок. Удар, запрещенный во всех видах спорта, спазмирующий мышцу. Сердце тоже мышца.


Следующей пытку любовью и смертью должна была пройти средняя сестра Кристина. Помешал свихнувшийся рассудок. После визита к свадебному распорядителю, она стала слышать умершую сестру. По ночам убегала из дома, одеваясь в свадебное платье Анны, в котором сестра не успела пойти к алтарю.

После первого побега Кристина вернулась с синяком под глазом и выбитым зубом. Подол платья был измазан грязью и кровью. На вопросы отца не отвечала. Повторяя только «нужно предупредить Вику, предупредить Вику…»

А разве поверили бы они, что Кристина стала соучастницей убийств двух братьев Дмитрия. Первого мужчину, Кристина выманила на себя. Она повторила поступок Анны. Пришла голой в одной фате. Дверь быстро открылась. Завязалась борьба, пока за спиной Кристины не появилась Анна. Перешагнув сестру с подбитым глазом, ее рука прошла навылет сердца Дмитрия. Раздался щелчок и короткий всхлип. Инфаркт и смерть к рассвету. Пока он умирал, сестры придумывали план убийства следующего. Он пережил близнеца всего на неделю.

*

Родные пытались удержать среднюю дочь дома, чтобы не сорвать свадьбу Виктории. Уж как не отговаривал отец упрямую Вику перестать встречаться с Дмитрием, ничего не действовало.

Родители похоронили Анну, Кристину лечили в лучших психушках, они ненавидели мужчину, причинившего им столько горя.

Вика отказывалась верить Кристине, что она разговаривает с Анной. И в трех братьев близнецов, которые мстят отцу за мать.

– Ты полоумная дура! – кричала она на Кристину. – Заткнись! Не хочу тебя видеть на нашей свадьбе! Он меня любит! Меня! Вечно вы с Анной были любимицами отца! Лучшие подруги! А я самая младшая и глупая! И что с вами сейчас!? Одна в земле, другая в дурке!! – замахнувшись в девушку полетел чашка с горячим чаем.


*


Перейти на страницу:

Похожие книги

Философия
Философия

Доступно и четко излагаются основные положения системы философского знания, раскрываются мировоззренческое, теоретическое и методологическое значение философии, основные исторические этапы и направления ее развития от античности до наших дней. Отдельные разделы посвящены основам философского понимания мира, социальной философии (предмет, история и анализ основных вопросов общественного развития), а также философской антропологии. По сравнению с первым изданием (М.: Юристъ. 1997) включена глава, раскрывающая реакцию так называемого нового идеализма на классическую немецкую философию и позитивизм, расширены главы, в которых излагаются актуальные проблемы современной философской мысли, философские вопросы информатики, а также современные проблемы философской антропологии.Адресован студентам и аспирантам вузов и научных учреждений.2-е издание, исправленное и дополненное.

Владимир Николаевич Лавриненко

Философия / Образование и наука
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука