Несносная рыжая дочь командора Тайнотта, С.И.К.

Вальдо крякнул от удивления. Он внимательно посмотрел на Гернарду. Та, в свою очередь, уставилась на его. Очевидно патриций. Из Клаудхевена, скорее всего.

- Хислдайн постоянно ошивается в таверне "Голубая лампа", - наконец решившись, произнесла Гернарда. - Это его штаб-квартира. Он на испытательном сроке, знаете ли, и только вчера получил предупреждение от детективов.

Расслабившись, Гернарда обрела свое обычное обаяние; она сделала еще один шаг вперед.

Вальдо продолжал бесстрастно смотреть на нее.

- Предупреждение в какой связи?

- За нахождение в компании ганкеров.

- Ясно. Хотите что-либо добавить?

- Нет. - Теперь Гернарда выглядела почти игривой. Она обошла стол и приблизилась к Волбергу. - Вы не скажете ему, что виделись со мной?

- Безусловно, нет. - В нос Вальдо опять ударил ненавистный запах. Закатив глаза, он повернулся и вышел из квартиры.

7

В дверях таверны "Голубая лампа" Эллис остановилась, вглядываясь в царивший внутри помещения полумрак. Возможно, впервые в своей недолгой жизни она ощутила присутствие рядом настоящей, живой древности. Десять веков локти посетителей покоились на длинной барной стойке из черного махагона. Старое дерево пропитывалось пивными и водочными парами, выдыхаемыми миллионами людей, почти осязаемые призраки которых, так же, как и отголоски их разговоров, казалось, витали в дымке под почерневшим от времени потолком. Эллис внимательно осмотрела зал, а затем пересекла его, подойдя к столу, расположенному под одним из высоких окон, из которых открывался вид на многоцветные просторы Ханта. Бодред довольно нелепо затрусил к ней, намереваясь взять за руку и увлечь к своей обычной кабинке. Девушка не обратила на это внимания и безмятежно расположилась на выбранном месте. Бодред, скорчив недовольную гримасу, упал в кресло напротив. Некоторое время он пристально всматривался в девушку. Черты ее были четкими и правильными, но далеко не экстраординарными. Почему же она вызывала в нем такой водоворот чувств? Потому, что была невыносимо самоуверенной - ответил он себе. Потому, что ей каким-то непостижимым образом удавалось заставлять воздыхателей смотреть на нее ее собственными глазами. Но он не будет простым воздыхателем, он сделает так, что она будет помнить его до конца своей жизни. Ведь он - Бо Хислдайн! Бо Крышеватель, Бо Тяжелая Рука, который всегда довольствуется только лучшим! Итак, за дело. Разжечь в ней интерес, очаровать, а затем подчинить своей воле.

- Вы так и не сообщили мне свое имя, - начал он.

Эллис отвернулась от окна и посмотрела на Бодреда так, словно она уже успела забыть о его присутствии.

- Мое имя? Мисс Тайнотт. Мой отец - командор Тайнотт.

- А как вас зовут друзья? - терпеливо спросил Бодред.

Эллис проигнорировала вопрос. Сделав знак официанту, она заказала сэндвич и кружку пунша Тэнглфут и еще раз оглядела зал.

- Кто все эти люди? - спросила она. - Рабочие, как и вы?

- Некоторые из них, - ответил Бодред ровным голосом. - Эти двое, - кивком указал он, - из команды морского судна, стоящего на береговой верфи. Тот тощий высокий человек приехал из провинции. Но меня куда больше интересуете вы. Какова жизнь на Рэмпольде?

- Полностью лишена стабильности. Работа отца заставляет его постоянно путешествовать. Мы часто отправляемся в экспедиции в неисследованные регионы для планирования работ по постройке каналов и аквиферов, зачастую оставаясь в лагере неделями. Это очень увлекательно. С Рэмпольдом мы почти закончили, планета становится все более обустроенной, и в наших планах - новый, дикий мир. Собственно, поэтому мы и оказались на Земле.

- Хммм, - протянул Бодред. - Почему бы вам не провести некоторое время на Ханте и не отдохнуть: ознакомиться с перцептами, пообщаться с людьми, пополнить гардеробы, сделать прически по последней моде, ну и все такое?

Эллис усмехнулась:

- Мне не нужна лишняя одежда, а мои волосы меня вполне устраивают в их естественном виде. Что же касается перцептов - у меня нет ни времени, ни желания прибегать к замещению реальности. У большинства урбанитов, конечно, особого выбора нет: либо заместительные впечатления, либо никаких.

Бодред непонимающе уставился на собеседницу:

- Я не совсем понимаю вас. Вы уверены, что знаете, о чем говорите?

- Конечно. Города предпочитают пассивные, запуганные и зависимые от излишнего комфорта люди. У них нет вкуса к настоящему существованию, им приходится довольствоваться второсортными впечатлениями с чужого плеча. А когда они осознают этот факт - а это случается почти со всеми, неважно, сознательно или бессознательно, - они приходят в лихорадочное возбуждение и впадают в неистовство.

- Ба! - прорычал Бодред. - Я живу в Ханте и не бывал нигде больше. Второй сорт - не для меня. Меня устраивает только самое лучшее. И я всегда получаю самое лучшее.

- Самое лучшее что?

Бодред пристально посмотрел на девушку. Не насмехается ли она над ним? Но нет. Взгляд, который она бросила на него из-за сэндвича, был абсолютно бесхитростным.

- Лучшее из всего, чего пожелаю, - ответил Бодред.