Несвятые святые женщины

Яковлевы хоть и не были откровенными атеистами, но к храму Божьему были равнодушны и христианских обязанностей не исполняли. Поэтому брат больной девицы не рассказал мне заранее о ее болезни, чтобы оставить ее без напутствия, чтобы я не мог поговорить с ней.

Понимая их заблуждение, я внушал Яковлеву и прочим членам его семейства, как пагубно для души умереть без покаяния, говорил, что сами они подвергнутся гневу Божьему, лишив больную возможности покаяться. Видя, что мои увещевания смягчают их сердца, я продолжал свою беседу до тех пор, пока они не уверились в истине моих наставлений и не сознались в своем заблуждении.

Я радовался, что Господь, по своему милосердию, спасает целое семейство и возвращает на путь истины. Но горе было в том, что эта несчастная больная проводила жизнь свою в удалении от Бога, от Церкви и Святых Тайн Христовых и теперь умирает без покаяния.

Я постарался убедить ее брата, чтобы он принял в свой дом святые иконы и выслушал молебственное пение о восстановлении ее здоровья. Он обещался исполнить все, как только рассветет.

Незадолго до рассвета я возвратился домой и, не смыкая глаз, готовился к совершению служения. Вскоре последовало всенощное бдение в честь Смоленской Божией Матери. После службы подходит ко мне брат больной, Яковлев со слезами на глазах. Я подумал, что сестра его уже умерла.

Но, оказалось, он своим плачем и поклонами благодарил меня за советы, и объяснил, что сестре его стало легче и что она уже говорит и просит меня прийти. Я тотчас поспешил к больной с иконами и Святыми Дарами. По окончании молебна больная, осенив себя крестным знамением, со слезами благодарила Царицу Небесную за спасение ее жизни и объяснила, что чувствует себя гораздо лучше. Прошло не больше трех недель после принятия Святых Даров, и больная совершенно выздоровела. Тогда и она, и ее домашние уверились в чудодейственной силе Божьей, для которой нет ничего невозможного.

Принимать странников, питать сирот

Матрона Наумовна родилась в 1769 году в семье заштатного дьячка в городе Ельце. Ее отец с трудом кормил жену и четырех детей. С его смертью семья дошла до крайней нищеты.

Часто они сидели без пищи. Отчаянное положение заставило мать отдать одного сына в приемыши к мужику. Другой сын был от рождения больной, не мог ходить. Непосильное горе и нужда надорвали силы матери. Она заболела и тихо угасла.

Ее старшая дочь была в то время замужем за елецким мещанином, а Матроне было семь лет, и на руках ее был больной 12-летний брат. Надо было кормить его, и сестренка стала содержать брата, прося милостыню и работая. Когда она видела, что крестьянки стирают белье, она бежала помогать им. Некоторые приглашали ее к себе в дом, кормили и давали про запас хлеба. Этим хлебом она и кормила брата.

Так провела сиротка три года, а потом ее немощный брат умер.

Схоронив брата, она продолжала все так же трудиться. Когда матерям не на кого было оставить малых детей – звали Матрону, и она бдела над колыбелью.

Сосед по избе, бездетный крестьянин, сжалился над положением девочки и взял ее к себе в дом вместо дочери. Но вскоре у него родились дети. Матроне было запрещено называть его и его жену отцом и матерью, и она осталась только работницею в немалом хозяйстве. Все лежало на ней – и присматривать за детьми, ходить за скотом и птицами, топить печь, стирать белье. Всюду она поспевала. А летом прибавлялись еще полевые работы.

Даже в свободное время она не сидела без дела. Пряла волну или ткала холст.

Детские игры ей были недоступны: и времени на них не было, и выйти было не в чем: лапти да старое платье по праздникам.

– Все, бывало, в трудах. И за хлопотами так намаешься, что сидя и уснешь, – рассказывала она потом.

В этой тесноте и бедноте выросла Матрона.

Подрастая, часто задумывалась она о будущем. Ей становилось жутко, и она молилась пред иконой Богоматери.

Так как Матрона была очень красива, а ее внутренние качества еще ярче возвышали ее красоту, к ней сваталось много молодых людей из Ельца.

Но брак был ей не по сердцу.

В намерении сохранить свою душу чистой от земной любви поддерживала Матрону старица Мелания, жившая в затворе в Знаменском девичьем монастыре.

Однажды Матрона провела целую ночь в беседе с Меланией. Затворница говорила ей о беспредельной любви Божией к падшему роду людскому и о том, как достичь спасения. Матрона плакала, жизнь в миру ее совсем разочаровала. Она открыла затворнице, что хотела бы поступить в монастырь, но та посоветовала ей вместо того идти в Задонск.

Помолившись в Задонске, она возвращалась домой. И, оглянувшись на монастырь, горько заплакала, не понимая, почему город так ее взволновал.

Дома она стала работать по-прежнему.

В 26 лет она сильно заболела, исхудала, и с ней стали случаться внезапные обмороки. В таком состоянии, не желая быть в тягость своим благодетелям, Матрона просила ее отпустить.