Читаем Networked David Lynch полностью

Подслушивание в кино поднимает вопросы, связанные с природой самого медиума. Во-первых, оно, как и вуайеризм, может выдвигать на первый план то, как кино, кажется, вторгается в частную жизнь - то, как вся кинодраматургия чувствует себя подслушанной и подсмотренной. Как и вуайеризм, подслушивание может рефлексировать по поводу нашего любопытного отношения к кино, нашей любви к подслушиванию, нашего соучастия с подслушивающим. Когда подслушивание занимает центральное место в диегезисе, как в фильме Копполы "Разговор", этот прием тематизирует эти вопросы. Подслушивание по своей сути кинематографично; как я буду утверждать, ситуация требует как звуковой, так и визуальной информации, и поэтому, возможно, наиболее полно может быть использована на пленке. (Weis 1999: 80)

 

В своей дипломной работе я обсуждал эту цитату из Вайса в связи с Фрэнком (Денис Хоппер), когда он наблюдает за Дороти в клубе "Слоу". Но когда он разрезает Blue Velvet в Adobe Premiere Pro Меня заинтересовали три сцены, в которых мы видим Джеффри (Кайл Маклахлан) в шкафу Дороти. Я вырезал все кадры из этих трех сцен, где Джеффри находится в шкафу, и присоединил к ним саундтрек с пением Дороти в клубе "Слоу" и текстом Вайса. Разрушение аудиовизуального пространства между клубом и шкафом привело к тому, что Джеффри, Фрэнк и (наши) подслушивающие зрители оказались в одном пространстве.

Я был доволен результатами этой работы, но знал, что ее можно расширить. После семинара я продолжил экспериментировать с аудиовизуальным материалом из шкафа, накладывая все кадры из шкафа друг на друга, а затем увеличивая их продолжительность до длины фильма (2 часа). В учебных целях я монтировал фильм в Final Cut Pro X (FCPX) в своем учебном заведении, и я использовал FCPX для этого процесса расширения отснятого материала, пока программа не перестала справляться с растягиванием времени (получалось перевернутое видеоизображение, занимавшее небольшую часть правой верхней части экрана). Затем я вернулся к Adobe Premiere Pro для этого процесса расширения. Adobe Premiere Pro справился с этой задачей, однако он не смог справиться с растягиванием звука, поэтому я перенес фильм в Avid Pro Tools и растянул звук там. Этот процесс "деформирующей критики" (McGann and Samuels 1999: 25-56; Mittell 2015) стал испытанием для используемого мной программного обеспечения, но в итоге дал интересные результаты. Саундтрек, созданный для этой полнометражной версии, был призрачным и пугающим, во многом в духе Линча и Сплета (см. Greene 2012 и 2016b; Hainge 2020), и я подумал, что это может хорошо работать в пространстве галереи.

В 2017 году меня снова пригласили в Миддлбери-колледж в качестве наставника аспирантов, и именно в это время я представил свою обновленную работу и обсудил свой подход с коллегами. Миттелл побудил меня взглянуть на программное обеспечение, которое Кевин Л. Фергюсон использовал в своих исследованиях (Image-J), и StarStax, оба из которых являются программными продуктами с открытым исходным кодом. Я продолжал экспериментировать с формой и процессом деформации, находясь в колледже Миддлбери. Однако именно во время этого визита я переснял сцену в шкафу в "Синем бархате", поскольку у меня был новый Blu-ray диск с фильмом, и я хотел получить более качественное изображение и звук из фильма. Именно при пересъемке этой сцены я случайно сделал новое открытие о пространстве шкафа в фильме (до этого я резал фильм, ориентируясь на визуальное изображение). Прослушивая новую нарезку, я услышал жесткие звуковые разрезы в шкафу, которые позволяли с одинаковой четкостью воспроизводить звук изнутри и снаружи шкафа. Я понял, что Линч и Сплэт делают что-то очень интересное с точкой зрения и точкой прослушивания, что не было очевидно из других форм исследования материала и что могло бы стать интересным исследованием.

Вернувшись домой с семинара, я получил приглашение от Кисса сделать подробный анализ одной из сцен для специального издания NECSUS, которое он редактировал. Параметры Кисса были строгими, и они мне понравились, я почувствовал, что это может хорошо подойти для моего проекта по "Синему бархату". Кисс описал, что он искал в своей редакционной статье:

Моей целью было вдохновить на создание видеографических работ, представляющих собой прямой и внимательный анализ конкретных сцен фильмов - не целых фильмов, не целых произведений, не поэтических ассоциативных монтажей, а сфокусированных, аналитических, исследовательских и объяснительных анализов, использующих новые возможности аудиовизуальных средств, чтобы ясно представить, доказать и аргументировать свои наблюдения над конкретным - возможно, ключевым - моментом фильма. (Kiss 2018)

 

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир
Эпоха сериалов. Как шедевры малого экрана изменили наш мир

Масштабный всплеск зрительского интереса к Шерлоку Холмсу и шерлокианским персонажам, таким, как доктор Хаус из одноименного телешоу, – любопытная примета нынешней эпохи. Почему Шерлок стал «героем нашего времени»? Какое развитие этот образ получил в сериалах? Почему Хаус хромает, а у мистера Спока нет чувства юмора? Почему Ганнибал – каннибал, Кэрри Мэтисон безумна, а Вилланель и Ева одержимы друг другом? Что мешает Малдеру жениться на Скалли? Что заставляет Доктора вечно скитаться между мирами? Кто такая Эвр Холмс, и при чем тут Мэри Шелли, Вольтер и блаженный Августин? В этой книге мы исследуем, как устроены современные шерлокианские теленарративы и порожденная ими фанатская культура, а также прибегаем к помощи психоанализа и «укладываем на кушетку» не только Шерлока, но и влюбленных в него зрителей.

Анастасия Ивановна Архипова , Екатерина С. Неклюдова

Кино
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов
Новая женщина в кинематографе переходных исторических периодов

Большие социальные преобразования XX века в России и Европе неизменно вели к пересмотру устоявшихся гендерных конвенций. Именно в эти периоды в культуре появлялись так называемые новые женщины — персонажи, в которых отражались ценности прогрессивной части общества и надежды на еще большую женскую эмансипацию. Светлана Смагина в своей книге выдвигает концепцию, что общественные изменения репрезентируются в кино именно через таких персонажей, и подробно анализирует образы новых женщин в национальном кинематографе скандинавских стран, Германии, Франции и России.Автор демонстрирует, как со временем героини, ранее не вписывавшиеся в патриархальную систему координат и занимавшие маргинальное место в обществе, становятся рупорами революционных идей и новых феминистских ценностей. В центре внимания исследовательницы — три исторических периода, принципиально изменивших развитие не только России в ХX веке, но и западных стран: начавшиеся в 1917 году революционные преобразования (включая своего рода подготовительный дореволюционный период), изменение общественной формации после 1991 года в России, а также период молодежных волнений 1960‐х годов в Европе.Светлана Смагина — доктор искусствоведения, ведущий научный сотрудник Аналитического отдела Научно-исследовательского центра кинообразования и экранных искусств ВГИК.

Светлана Александровна Смагина

Кино