Неучтенный фактор (Хроники Лотеама) (СИ)

— Ты в порядке? — поинтересовался он, внимательно вглядываясь в его лицо. Лар вымученно усмехнулся.

— А ты? — в свою очередь спросил он. — Я не думаю, что кто-то из нас в порядке. Слишком много… всего.

Чего «всего», уточнять не было нужды. Вирджин бросил на него еще один пытливый взгляд и, чуть успокоившись, занялся своей лошадью. Лар едва слышно выдохнул и отвернулся, избегая смотреть на друга. Кто бы подумал, что придется врать ему снова?

«Что в нем такого особенного?»

Ответ, казалось, действительно интересовал Бартеза, но Лар решил пропустить вопрос мимо ушей. Еще недоставало объяснять врагу такие вещи! Внутри понимающе усмехнулись и замолчали, на время оставив его в покое. Передышка оказалась кстати — все эти внутренние монологи изматывали безумно, а он и так еще не оправился от ритуала и последовавшего за ним шока.

«Рика, Рика, — подумалось ему. — Во что ты нас всех втравил? Как все так обернулось? Сперва Кара спутала игру, не дав мне закончить все там, тогда. А теперь… Если бы Вирджин не захватил с собой Натана, тот бы не пожертвовал собой так глупо. Рика бы не обрел плоть и… И тогда бы я точно проиграл. Бартез завладел бы моим телом и сейчас снова обрел бы свою силу. Или я бы придумал что-нибудь еще? Кто знает… Забавно, что к поворотным узлам порой приводят случайные пустяки. Если бы Вирджин в тот день встретил на улице не меня, если бы я тогда отбросил его руку, если бы он, ревнуя к Магде, не привел в мою комнату Кару… Все могло быть иначе».

«Ты мог бы сейчас править рядом со мной. А вместо этого ковыряешься в грязи. Ты жалок, калека. Ты стал ничтожеством».

«Может быть, — легко согласился Лар, наклоняясь к воде, чтобы умыться. — Я стал не слишком хорошим королем. Только вот то, что ты мог предложить, меня не устраивало. Я люблю жизнь, а не смерть».

— Так что же все-таки произошло в пещере? — Вопрос, заданный будто невзначай, прозвучал словно удар грома.

Лар выпрямился, нарочито небрежным жестом отбросил с лица намокшую челку и непонимающе уставился на необычайно серьезного Вирджина.

— Все прошло по плану, — как можно более спокойно ответил он. — Ну, почти. Вирдж, мне просто повезло. Я до конца не понимаю, что сделал Рика.

— Что бы он ни сделал, — глухо произнес кэр, — я перед ним в неоплатном долгу. Только вот…

— Только вот что? — с замиранием сердца переспросил Лар, страшась услышать вопрос. Почему-то он был совершенно уверен в том, что знает, о чем его собираются спросить, и сомневался, сможет ли соврать в ответ.

Вирджин выпрямился во весь рост, повел плечами, будто сбрасывая невидимый груз, а потом внезапно улыбнулся.

— Ничего, — сказал он как ни в чем не бывало. — В кои-то веки нам действительно повезло.

Лар не мог с ним согласиться. Однако в глубине души он тоже был очень благодарен проводнику.

«Не понимаю, — задумчиво произнес Бартез, снова начавший докучать ему во время очередного привала. — Такие возможности, такая власть… Хранители, духи, вся мощь Лотеама. А ты не использовал ничего. Ничего не сделал. Прошло столько лет — ты мог бы быть властелином всего мира. Я не понимаю…»

«Это слишком хлопотно, — мысленно пожал плечами Лар, сам не зная, почему решил ответить на этот монолог. — И не приносит удовлетворения. Ты властвовал в Элоре. Ты получил то, что хотел?»

Воцарилось молчание. Лар буквально чувствовал, как Бартез отступил куда-то вглубь, словно действительно размышляя над заданным вопросом, и невесело усмехнулся. Неужели он попал в точку? И сумасшедший маг, забравший столько жизней, как и он сам, просто искал… внимания? Уважения? Любви? Смешно. Но так похоже на правду, что невольно пробирает холод от одной только мысли, что на месте Бартеза мог быть и он сам. Если бы не остановился вовремя.

И если бы Вирджин не наткнулся на него там, посреди улицы, вытянув для всех них счастливый шанс у духов удачи. Лар покосился на друга и, поймав его мутный от тревоги взгляд, решительно поднялся на ноги.

— Вперед, — коротко приказал он, и кэр так стремительно кинулся к лошади, будто только и ожидал этой команды.

Лар двинулся за ним, но внезапно покачнулся и схватился за голову, пытаясь унять разлившуюся внутри боль. Виски разрывались, кровь пульсировала в набухших венах, а перед глазами заклубился черный туман, в котором, словно искры, вспыхивали яркие силуэты. Горло передавило спазмом.

— Лар!

Его трясли за плечи и, кажется, били по щекам, но слабые отголоски физической боли не могли перекрыть всепоглощающее оцепенение, охватившее его с головы до ног. Он не мог пошевелиться, даже мысли путались, а язык, став ватным, отказывался ворочаться во рту. Что-то рушилось в самой ткани мира, и обрывки ее плоти огненными плетьми обжигали кожу.

— Лар! Рика, что с ним?

— Что-то происходит… Мне тоже больно…

Лар изо всех сил старался собрать воедино рассыпающееся на куски сознание. Голос Вирджина помогал удержаться на краю, не уплыть, не раствориться в черноте, набиравшей силу. Бартез!

«Мои слуги проснулись. Теперь я доведу начатое до конца!»