Неудачная шутка (СИ)

Пытаясь сдержать логичные действия - подмять, присвоить, навсегда заполучить контроль над чужим телом - несдержанный Бэтмен не сомневался, что хочет продолжить изучать его, и попытаться решить, хочет ли он дать изучать себя.

Прекратить было невозможно.

Он вспомнил свое наивное желание погасить вожделение, покончив с этим одноразовым сексом, и погрузился в вязкий стыд. Этому не было конца, этому не могло быть конца.

Пока его допускают, пока он сам позволяет…

Джокер снова потерся ртом о ременную мышцу шеи, настороженный, плавный, текучий, и Брюс застонал самым позорным образом. По телу разлились волны совершенно особенного жара, сгущающиеся в паху.

По задним сторонам бедер потек чей-то пот - общий.

Это было уже слишком, но Брюс ощутил несомненное - диссоциативное, идущее в разрез с агрессивной волной не-покорить Джокера и не-покоряться ему - желание припасть с ним в поцелуй, совершить что-то красивое и простое - благодарное.

Сердце не выдержит - слетит, сорвется какой-то его клапан, остановится важный механизм, зашипит кипятковый пар.

Стараться, чтобы кончить также быстро - отличный трамплин для рыцарского жеста - не было необходимости, и он обильно излился на простыни, не имея никакой возможности сдержаться, и правда обжигаясь о волны жара, об ослепительные красные пятна перед глазами, о белые шумы, застившие ему слух…

Пользуясь пока еще свободным доступом, он выпрямился, желая взглянуть в темные глаза, ухватился за чудотворную руку, чтобы отереть ее, но не успел.

Джокер холодно улыбнулся ему, чертов псих, злобный и черный, соскользнул с постели и скрылся в ванной.

Наказывая себя непонятно за что отсутствием паузы, Брюс принял невозмутимейший вид - необходим был контраст с раздраем в душе - медленно спустился на пол, разминая колени, и сдернул простыню с кровати. Под ней была еще одна, подогнанная по углам, и он оцепенело уставился на нее, совершенно не замечая.

Примерно догадывался, что сделал не так. Или нет, совсем не догадывался.

Появление в своем арсенале несвойственных ему прежде жестов - чего-то совершенно нового, обходительного пополам с агрессивным - тоже тревожило его.

Прежде никогда не возникала необходимость целовать кому-то руки, грубо нарушать чужие границы, падать ниц, ждать, белея от восторга… Самое страшное: срывать запретные поцелуи, держать кого-то силой - он никогда не опускался до такого скотского состояния.

Если бы этот человек захотел, они уже давно драли бы друг другу глотки.

Эта мысль зрело налилась и лопнула, и он содрогнулся от двусмысленности.

Он не очень представлял себе, что происходит в голове Джокера - еще бы - поэтому, поглядывая на дверь ванной, перестелил для него постель, выжидая его возвращения, но спасовал, натянул брюки, сгреб в охапку простыни и свою одежду, и ушел, борясь с собой.

Все это было в равных долях чудовищно и прекрасно, равно как и этот человек. Непонятный и непонятый? Иррациональный.

Брюс чувствовал себя безвольным и слабым.

========== Глава 50. ==========

Не было, наверное, времени, когда Брюс Уэйн не считал себя слишком солидным для сантиментов. Сперва он брал пример с отца, теперь его вел печальный долг.

В принципе, он мог признать в себе надежду на тепло, но разве сейчас это было не как если бы он решил прикуривать от быстро тающего фитиля тротиловой шашки?

Покончить с одиночеством хоть ненадолго или обнаружить в себе такую же пустоту?

Вскрыть его сном, словно ключом, но скорее всего дать ему вскрыть себя.

Может даже иметь возможность увидеть его спокойное лицо, его человеческое обличье хоть ненадолго.

Зря он считал себя таким уж серьезным…

Неужели он фетишист? Дрожащий сталкер, или маньяк, или просто идиот? Какая-то новая ориентация, филия, мания…

Он вернулся в свою холодную спальную, пнул трость, глухо откатившуюся к стене, посетил корзину для белья со своей стыдной ношей, сел на кровать, рассчитывая позже принять душ, но кончился.

Это было слишком важно, чтобы не призвать себя к ответу. Слишком хорошо.

Он поспешил вернуться к своему обычному суровому образу, опасаясь главного своего недостатка: его реакция на какие-либо сильные переживания всегда бывала им противоположна, если ему удавалось ее отсрочить.

Это ликование обернется гневом? Он раздавит его, переломает?

Теперь необходимо было проверять границы раньше, чем это сделает его властный характер.

Да он почти принудил его - разве он не собирался уйти тогда, после прикосновения к восхитительному рубцу? Нет ничего странного в том, что он не захотел… продолжить.

Только одна мысль - это не Джокер, он бы так не поступил, а значит, обманывает, готовит какой-то особенно мерзкий номер - отменяет все?

Но у него здорово получается ломать клоунов, настоящая профессия, с какой стороны не посмотри.

В разгар ночи - через четыре часа - он понял, что свихнется, если не станет Бэтменом.

Без поддержки он обычно не уходил… И сейчас не уйдет. Просто надо пройтись. Ему нужен сервер - зачем, что он вообще тут делает?

Просто пройдется по городу.