Неудачная шутка (СИ)

- Ничего, - прошелестел Брюс, и стал выглядеть так, словно сейчас отдаст концы от усталости. - Незачем ни к чему меня призывать, я и так знаю, что должен кругом всем и каждому, и тебе в том числе. Может, я и выгляжу неуязвимым, но я еще жив и мне тоже иногда все в горло упирается… Не важно, что внутри, что снаружи, Джек. Все это уже не важно, как ты не поймешь…

Проигравший этот раунд и теперь теряющий опоры Джокер зашипел, распахнул полы его халата, демонстрируя что-то привычно ухватливое и наглое, надеясь на банальное средство - провокацию.

- Знал бы ты, как сильно я ненавижу то, с чем не могу справиться. Ненавижу, - неосознанно зашептал он, обвивая руками равнодушное тело в пароксизме объятий, и отвесил смуглому горлу звонкий поцелуй - жесткий, гулкий, жестяной. - О, если бы ты знал, Брюс, как сильно меня злит такое.

- Я снова по другую сторону, Джек, - таким же шепотом ответил Брюс, строго хмурясь. - Хотел бы я ненавидеть твои шрамы, ненавидеть то, что случилось с тобой, ненавидеть то, что ты есть. Но я не могу. Мне стыдно оттого, как я рад, что ты обречен был стать собой, так сильно я люблю тебя.

Определенно сбитый с толку Джокер мутно уставился на него, забывая, что собирался сказать, хотя было время угроз, и его уродливые губы сложились в раздраженную, нахальную ухмылку.

Брюс сглотнул, но тщетно - сухое горло только жгло. Почему-то сказать это оказалось очень просто, хотя до того ультимативно предполагалось невозможным, да и делать этого не стоило… Но он улыбнулся - не мог больше думать о себе, хотя нуждался в чертовом клоуне, может, даже больше, чем тот в их вражде.

Медные глаза оценивающе оглядели его, оглядели еще раз - почуявший выгоду злодей задумчиво что-то высчитывал - плотоядно оглядели его еще, еще - чистота изменяется, мутирует, и вот, все: осталась только власть.

В объятьях больше не было смысла.

========== Глава 118.’ ==========

- Вот черт, - пропустил Джокер этот странный удар, возвышаясь в полутьме полыхающей ночи в своей цветной броне жуткий, но несравненный для одних только глаз, и все то могущество, что он мог обрести, вновь оказалось недоступно, и он нахмурился, злобный, но сказал нечто странное. - Да ты просто струсил! Не могу поверить! Я уважал тебя, уважаю тебя за то, что ты можешь невозможное, и ненавижу за то, что ты этого невозможного не хочешь, но это уже слишком! Ты обещал всего полчаса назад, что всегда будешь за моей спиной, так давай, вставай, измени мир!

Что-то мощное плеснуло ему в вены, подняло, закружило неприятно.

- Струсил, - охотно признался Брюс, все такой же надменный, но согласный доверить кошмары этим рукам. - Даже если это не отменяет того, что я готов подохнуть от смеха, когда ты позоришься так наивно… Но как не струсить, когда перед тобой сам принц преступного мира? Я такой, как ты сказал, Джек, твои обвинения справедливы. Я пренебрегал твоим достоинством, потому что не мог прекратить желать. Презирал тебя за это - и кого я должен винить? Незнание не освобождает от ответственности, а я пользовался тобой. Когда я впервые взял тебя, я хотел взять тебя как женщину. Взял как общественную шлюху, дырку душевых, закрывая лицо перчаткой, да, и не знаю, какой из этих вариантов хуже. По-собачьи, именно. Не могу себе простить этого. Знаю, что твоя природа не позволяет тебе получать урон от того, как кто-то несправедлив к тебе, и от этого ты так изводишься. Я не смог оскорбить тебя, но мое самоуважение все равно повреждено: ты не доверишь мне быть оскорбленным за тебя.

Ему показалось, что конкретика тела подействовала.. У каждой духовной прорехи должна быть физическая форма раны, иначе ее не засчитают - правильно, отвлеченные понятия вроде любви и дружбы его вожделенной кривой тени известны не были.

- Что это значит? - отмер Джокер, агрессивно выставляя подбородок в странном птичьем жесте: кто знал, что реальность бывает такой? Реальность, где потерянный ухвачен протянутой рукой настолько крепко, что может утянуть спасателя за собой в небытие. - Так выглядит твое презрение, герой? Ты протягиваешь врагу хлеб, ты наливаешь ему воды, ты утираешь ему кровь. Это - что? Какие у этого параметры? Что за шутка, так недооценивать меня! Я всегда был против тебя, я всегда буду против - так почему теперь ты говоришь, что больше не можешь? Я не должен был приближаться к тебе? Я не должен был трогать тебя, я должен был оставить тебя гнить тут!

Он замолк, столкнувшись с неприятной, неприглядной реальностью, с неразрешимой дилеммой: он имеет вес, он закрепил себя, взрывом ворвавшись, забившись дробиной под цельнометаллическую кожу Готэма, но он, глупый Арлекин, в действительности всего лишь один из многих из свиты этого города. Марионетка, кукла, болванчик. А Брюс не такой, он отличается. Будет отличаться: центр этой Вселенной, самое притягательное существо, самое странное, самое недостижимое, даже если дает проникнуть в себя, даже если заполняет собой.