Неудачная шутка (СИ)

- Созвездья… погаси и больше не смотри вверх, упакуй луну и солнце разбери… слей в чашку океан…

Псих запнулся, не сумев вспомнить конец. Брюс тот самый конец прекрасно знал - мрачная, одинокая юность, своды принстонской библиотеки.

В вечерней пригородной глуши были слышны томные визги студентов обоих полов, плещущихся в мелкой речушке неподалеку.

- Ему стало гораздо лучше, когда опухоль удалили… Так он не мог слишком многого терпеть. Просто не мог, понимаешь? И у меня мысли сейчас выпадают.

Он сам такой же выродок, как и Крейн. Неужели только Джокер был другим?

- Лес чисто подмети. Отныне ничего в них больше не найти. А знаешь, что у меня докторская по нейрохимии? - без перехода продолжил омерзительный безумец.

- Знаю.

- С Пугалом что-то не так. Шляпа какая-то. И мне так плохо.

Брюс попытался усмехнуться. Джокеру нравился этот человек. Был ему дорог? Просто полезен? В любом случае, он возился с ним…

- Не надо было столько пить.

Крейн не смог выдержать его взгляда.

- Скорее всего просто желатиновые оболочки наконец растворились. Алкоголь не лучший помощник для этого.

И правда, давно ничего не случалось. Когда в его жизни бывало место тишине и бездействию?

- Что ты принял?

Крейн попытался поправить очки, но руки его не слушались.

- Не важно. Суицид отличный выход из этого дерьма! Фобос, она забрала Фобос… Джей меня убьет.

Брюс поднял его на руки, вздрагивая от отвращения, скорбя по тому, что может этим смазать воспоминания о другом мужчине.

Скорая сюда не въедет. Он вернул звук в маске тремя неверными движениями.

Полутруп психиатра был ниже Джокера и легче. Бэтмен выбил трухлявое окно ногой.

- Советник, вызови скорую к мотелю за лесом.

- Да, сэр, - послышался охрипший голос старика.

- Я отлично держусь, а она… Я могу понять тебя, знаешь? Теперь могу. Джей будет гордиться… ну, может не гордиться, но похвалит меня… Нет, скорее посадит на нож… Выкопает из могилы, и посадит!

Боль в левой стороне груди становилась обжигающей.

- Он мертв, ты чертово отродье.

Он зря сказал это, но эти черные слова сами сорвались с губ и теперь ожидаемо зло звучали в ушах - раскаты грома.

Крейна начало тошнить и он пытался не разжимать челюсть.

- Посмотри у меня в правом кармане, - с трудом сказал он, удерживая рвоту в горле.

Брюс свалил его тело на капот припаркованной у мотеля машины и обшарил его карманы.

На свет явилась горсть подозрительных капсул на целую аптечку коновала, грязный носовой платок и почтовый конверт, хитро переотправленный через три штата. Он был подписан Энн Блэкфилд для Джонатана Амадана.

Брюс не был уверен в своей способности сейчас справиться в перчатках с такой тонкой работой, но попытался не разорвать бумагу.

- Только это мое… Потом вернешь… Точно. Ну, в следующей жизни?

- Ученый верит в загробную жизнь, - глухо прошептал Бэтмен больше для себя, - Джокер бы этого не одобрил…

Этот жалкий показушник больше не был достоин внимания.

Черно-белое фото. Дата… Пять дней назад.

Сделанное явно самой дешевой китайской мыльницей, оно изображало кукурузное поле, на котором раскинуло руки огородное пугало. Перекошенное, с кустистыми руками-палками, в высокой старой шляпе и зловещем темном тряпье.

На обороте было надписано округлым, слащавым почерком, который Брюс видел впервые в жизни:

“Теперь тут нет ни одной вороны”.

Это он. Он жив?

Чертов ублюдок. Сукин сын.

- Советник.

- Да, сэр?

- Я его убью. Я клянусь, вот теперь я точно убью его.

========== Глава 38. ==========

Теперь ему точно требовалось “специальное средство”, потому что исступленная ярость, в которую он впал, не могла покинуть его перевозбужденного мозга.

Это было самое большое унижение в его жизни.

Когда он смог более-менее мыслить, проследовал, прямо держа спину, в свой кабинет, где в ящике, полном мусора, хранилась ультрафиолетовая лампа.

Неосторожный Альфред попытался прочитать ему очередную лекцию и был изгнан в свою комнату излишне жестко.

Брюс рухнул в кресло, кривясь от почти убившей его сокрушительной нервной встряски, и высветил фотографию.

“Вернусь после барбекю. Сделай все как полагается, и держись покрепче за свои очочки, потому что я очень зол”.

Чудовище, не имеющее ни капли человеческой крови, монстр, урод, бессердечная тварь… Сам виноват. Никогда не был доверчивым - или был? - сейчас-то что случилось?

Джокер был настоящим предателем.

Он откинулся на спинку кресла, и постарался заснуть, пытаясь только прогнать недостойную мысль, что ему предпочли Пугало, который был так жалок, что оплакивал сам себя в почерневшей от пожара северной башне.

В середине месяца Крейн, которого содержали под стражей после почти удачной попытки суицида, исчез из-под носа четырех полицейских стражников, и Брюс понял, что Джокер вернулся в Готэм.

Убийственное равнодушие, в которое он впадал при мыслях о нем, поражало. Он еще пытался вызвать в себе отвращение; представлял его мертвое тело, сжираемое огнем, исчезающие шрамы, закипающую кожу - истлевающий верхний покров.

Призраки снов - белая кожа, черная кровь, кафельные стены.

Или как он трясется от гнева и болезни, убивая очередную жертву.

Все это не имеет смысла.