Неудачник

Я отстраняюсь. Катя вдруг кажется какой-то неприятной, отталкивающей. В сравнении с Кирой. Нет, я так не могу. Не хочу. Словно что-то лопнуло в груди, взорвалось, забрызгав внутренности грудной клетки кровавыми ошметками. И никогда не появится снова.

— Мне нужно ненадолго выйти, — говорю извиняющимся тоном.

— Не задерживайся, — говорит Катя, обворожительно улыбается. — У меня для тебя еще много сюрпризов…

Я подхожу к дверям туалета. Рядом проходит кто-то из сотрудников. Пытаюсь объяснить, что мне срочно нужно выйти через черный ход. С третьей попытки сотрудник понимает, за небольшую сумму провожает к черному ходу. Я передаю деньги за выпивку за себя и Катю.

На улице холодно. Уже светает. Меня начинает мутить, рвет в ближайших кустах. Нетвердой походкой иду домой. Отлежаться, может быть, поесть чего-нибудь. Серега не является. Голова приятно тяжелая.

Внезапно, рядом останавливается машина.

— Вован, а мы тебя потеряли!

Это Антон и компания. Я делаю попытку скрыться, но ничего не выходит. Ноги не слушаются. Мне вдруг становится очень страшно, трудно дышать. Сейчас откроется одна из дверей, выйдет Марина и утащит с собой. В ад.

— Извини, Антон, срочно надо было уехать, — оправдываюсь я.

— А сейчас что?

— Домой надо.

— Садись, подвезем?

— Не, я сам. Тут недалеко.

— Ну, ладно, пока. Звони, если что.

— Хорошо. Пока.

Машина разворачивается, резко стартует с места. Наверно, водитель тоже пьян. Я еще немного стою на месте, смотрю вслед. Город медленно просыпается. Начинает ходить общественный транспорт. Хмурые от неизбежности очередного раннего подъема рабочие подтягиваются на остановки. Улицы метут дворники.

Я иду к дому: медленно, пошатываясь. Но это не важно. Главное — что нет мыслей о позоре, о том, как жить дальше, что делать. Еще одна доза алкоголя, и можно протянуть день.

Дома в одежде падаю на кровать, засыпаю. А вечером снова ухожу. Оказывается, сосед снизу — милейший человек, особенно когда за выпивку плачу я. А мне не жалко, деньги теперь имеются. Можно гулять несколько лет. Хороший все-таки человек сосед. А раньше даже не общались…

Я сижу на его кухне, привалившись к шкафу. Пьяный, но безмятежный. Пожалуй, все хорошо. И не стоит беспокоиться, все так и будет. Я просто навсегда застряну в сером тумане.

Но время идет, меняются люди и выпивка. Чувствую себя игрушкой в лапах пьяного движения. Ветер опьянения и связанной с ним маниакально-депрессивной активности тянет с места на место. Перед глазами расплывающийся круговорот людей, мест, бутылок, запахов. И если сначала люди более-менее приятны, места чисты, бутылки дороги, а запахи чудесны, то потом все идет строго по наклонной.

Меня затягивает этот водоворот, не дает вынырнуть на поверхность. Над головой уже толстый слой выпивки. Нет возможности пошевелиться. Только течение, что несет и несет, не спрашивая желания, не испытывая жалости. Несет тряпичную куклу туда, где глаза-пуговицы будут оторваны, уши отрезаны, лапы вспороты, а набивка вынута и сиротливой кучкой брошена рядом.

Компании меняются компаниями, количество выпитого растет. Сначала похмельная боль заливается очередной порцией алкоголя, но проходит время, и это перестает помогать. Организм силится противостоять яду. Голова болит, содержание внутренностей выворачивается наружу. Так плохо, что и смерть не кажется страшной. Только бы стало чуть легче.

Но вот перед глазами снова улыбающееся лицо Сереги, кафе, обстановка которого запечатлелась, кажется, навсегда. И рука сама тянется к очередной емкости с пойлом, будь это дорогой коньяк, или дешевая водка. Потому что боль, стыд, жалость к себе настолько сильны, что проще залить это все огненной водой, чем оказаться один на один. Проще плыть по бескрайней синей волне, то и дело попадая в подводные течения, чем разлагаться под солнцем на суше.

Хотя плыть — громко сказано. Стараться просто удержаться на волнах, жадно дыша на отмелях. Потому что для утопающего нет важнее обстоятельств, чем сила и скорость потока. И количество оставшихся сил. Ты как будто расслаблен, лежишь на волне, несомый течением. Но такой заплыв — постоянная внутренняя борьба между алкоголем, и чем-то тихим, но важным внутри, что знает, стоит только отдаться течению, лечь на волну, и окажешься на дне.

Неудачник — это когда течение затягивает.

Когда благонадежные знакомые кончаются, начинается неделя плохой памяти. Я неожиданно оказываюсь в разных местах, мешаю напитки. Оказывается, у меня ест много знакомых, что не прочь угостить, предложить ночлег и развлечения. Сознание включается эпизодически, чтобы среди мутной действительности найти туалет, кровать, или еще одну бутылку.

В такие моменты мне плохо и тоскливо. Почти пропадает удивление от того, что нахожу себя в разных местах. Мельком думаю, что могут обокрасть, или вообще убить. Но, честно говоря, не страшно. Унижение и последующее полускотское состояние, кажется, вытравили из души последние капли гордости, остатки чести, и страха ее потерять.