Неудачник

Я хватаюсь за протянутую руку, с трудом встаю. Комната шатается, устоять трудно. Чувствую позыв к рвоте, подхожу к раковине.

— Вот так, блин, только пришел, попал сразу в драку. Нельзя так с человеком, — говорит новичок. — Меня, кстати, Олег зовут. Олег Князев.

— Хорошая фамилия. А я — Володя Веригин.

— Приятно познакомиться.

— Мне тоже. Еще бы чуть-чуть…

Андрюшка начинает приходить в себя. Сначала что-то стонет, потом орет. Рядом, как черт из табакерки, оказывается жена, потрепанная блондинка лет двадцати пяти. Хлопочет, пытается помочь подняться.

— Да я вас сейчас обоих тут положу, ублюдки! — ревет Андрюша.

— Уйди с кухни, — тихо говорит Олег, достает небольшой пистолет. Почему-то без ствола.

Ну вот, мелькает мысль, сейчас завалит Андрюшку, и вместе пойдем в тюрьму. Я как зачинщик. Но в это мгновение Андрюша достаточно быстро оказывается рядом с Олегом, неуклюже, но сильно бьет по руке. Странный пистолет падает на пол.

Андрюша толкает Олега. Тот падает на стол рядом с дверью. У стола подламываются ножки, раздается грохот, звон бьющихся грязных тарелок. Андрюша бьет Олега ногой. Я замечаю пистолет на полу, среди осколков и остатков пищи. Действовать нужно быстро.

Я хватаю пистолет, вклиниваюсь между Олегом и Андрюшей. Вытягиваю руку, целюсь в лицо. В глазах Андрюши мелькают искорки страха. Он подается назад, прикрывается руками. Хлесткий удар свободной рукой заставляет раскрыться. Я не медлю — струя газа попадает точно в лицо. Андрюша начинает дико орать, падает, катается по полу. Я хватаю Олега, вытаскивая из кухни¸ плотно закрываю дверь. Режет глаза, кожа на лице как будто горит.

Олег откашливается, говорит:

— Стрелять из «Удара» на кухне — удовольствие из приятных.

Я смеюсь, вытирая слезы.

— Убили! — раздается дикий женский крик. — Андрюшу моего убили!

Жена вовремя выскользнула из кухни, орет, уже собирается броситься на нас.

— Не убили, — спокойно говорит Олег. — Сейчас, оклемается, все нормально будет.

— Убили! — еще громче кричит благоверная. — Андрюшу моего убили!

Я осматриваюсь. В комнате не осталось гостей. Люди вспомнили, что есть еще масса неотложных дел, требующих немедленного присутствия в другом месте. Исчез даже студент, несмотря на то, что настал подходящий момент свалить нас ослабленных.

Замечаю отражение в зеркале. Вид потрепанный. Но, впервые после встречи с Серегой, мне нравиться человек, что там отражается. Что-то в нем изменилось, слабость выплавилась в решимость. И ненависть. Готовность к действиям.

— Уходить отсюда надо, — говорит Олег.

— Пошли.

Мы выходим в коридор. Входная дверь распахнута, но соседи не заинтересовались. По крайней мере, в подъезде никого не видно. Мы надеваем ботинки, уже собираемся выходить. На лестнице слышится топот нескольких человек. Я на всякий случай закрываю дверь. Вдруг кто-то позвал друзей Андрюши?

— Черт, попали! — говорит Олег.

— Может, и нет.

Раздается звонок в дверь.

— Точно попали, — тихо говорю я.

Глазка в двери нет.

— Кто там? — как можно более спокойно спрашиваю я.

— Откройте, милиция!

— Тяни время, — говорю я Олегу.

Сам отхожу, набираю Лаптя.

— Да, — через несколько секунд раздается в трубке.

— Здорова. Это я.

— Здорова.

— Слушай, я в беде. В какой-то квартире. Подрался. Менты приехали, сейчас забирать будут. Помоги.

— Не груби, не сопротивляйся. Сейчас во всем разберусь.

— Хорошо.

— Все, давай.

Отключаюсь. Иду в коридор. Там с Олегом разговаривают два милиционера. Стволы служебных АК пока направлены в пол.

— Соседи позвонили. Говорят, у вас тут драка.

— Нет, нет никакой драки, — спокойно говорит Олег. — Гости были. Все, ушли. Сейчас спать будем, завтра на завод.

Неожиданно из глубины квартиры раздается душераздирающий вопль:

— Убили, убииили!

Менты действуют быстро. Через пару мгновений мы с Олегом на полу. Руки за спиной, в запястья больно врезаются наручники. Нельзя так пить, мелькает запоздалая мысль. Один остается присматривать за нами, другой уходит в комнату. Я ловлю взгляд Олега.

— Попали, — одними губами произносит он.

Действительно попали.

Из комнаты слышен женский плач, сбивчивая речь. Потом бас Андрюшки, но какой-то неуверенный, севший. Видимо, тяжело далось знакомство с «Ударом».

Возвращается милиционер, говорит товарищу:

— Короче, жив он. Из удара в морду шмальнули. Весь в соплях, нихрена не видит. Баба говорит, эти двое в гости пришли, что-то с хозяином не поделили. Говорят, заявление писать будут.

— Да, они пьяные все. Хорошо хоть не порезали друг друга. Давай всех в управление.

Приказывают подняться. Мы не сопротивляемся. Это лишь добавит проблем. Интересно, о чем думает Олег. Он-то вообще в драку случайно влез. Но хорошо помог.

Нас с Олегом сажают в «собачий» отсек милицейского УАЗа.

— Ну, все, сейчас пару дней мурыжить будут, — обреченно комментирует Олег.

— Может, и не будут, — говорю я.

Через пару минут тряски и тревожного ожидания, машина останавливается. Дверь, отделяющая нас от свободного мира, со скрипом открывается. Слепит свет прожектора. Когда зрение восстанавливается, становится понятно, что это не управление.

— Вытрезвитель, — говорит Олег.