Неудобная женщина

Были и другие упоминания, но они почти не добавляли штрихов к ее портрету, увлечениям или чему-то еще. Так, в двадцать три года она участвовала в пародийной постановке «Венецианского купца». Клэр играла цветочницу, Макс Слейтер выступал в роли «злодея, сборщика долгов». Видимо, так они и познакомились.

Из открытых источников я узнала об их свадьбе, рождении дочери Мелоди и покупке дома в районе Мид-Уилшир — ничего необычного.

Спустя пять лет после смерти мужа она вышла замуж за Саймона Миллера. Он был влиятельным человеком, поэтому свадьба удостоилась заметки в «Лос-Анджелес таймс». На фотографии была запечатлена счастливая пара — Клэр в белом кружевном платье, с букетом в руках и Саймон во фраке.

Затем в жизни Клэр настала черная полоса.

7 мая 2013 года на пляже Каталины нашли тело Мелоди. Местные репортеры сообщали, что это был несчастный случай. Вскрытие установило, что она утонула — никаких признаков насильственной смерти.

В следующий раз Клэр попала в новостные сводки 4 июня. Она ушла от Миллера почти сразу же после смерти Мелоди, но месяц спустя очутилась на его пороге с банкой краски в руках. Все происшествие уместилось в одну колонку — наметанным глазом я определила, что заметку состряпали на основе полицейского отчета.

Следующие пять лет имя Клэр не всплывало ни в каких официальных бумагах.

Но теперь она снова угрожала Саймону Миллеру — а также его будущей жене Шарлотте и ее дочери Эмме.

Они нуждались в моей защите.

Необходимо было установить круглосуточное наблюдение за Клэр.

Тем же вечером я отправилась по адресу, который мне дал Миллер. Машина Клэр была припаркована на улице в квартале от ее дома. Я остановилась на обочине, достала из бардачка магнитный GPS-трекер и приблизилась к белому PT Cruiser, который видела на записи. На улице никого не было, и я сразу же прикрепила маячок к днищу автомобиля.

Дома я разработала стратегию по сдерживанию Клэр. Продумав различные элементы плана, я рассчитала требуемое время и оценила свой гонорар. Как обычно, я подстраховалась на случай возникновения непредвиденных обстоятельств, которые могли повлечь за собой дополнительные расходы. Затем я заполнила типовую форму контракта и отправила на утверждение Миллеру.

Сплошная рутина.

Но в жизни нередко одно внезапно становится другим: школьный бойфренд становится мужем, первая работа — образом жизни, а простой с виду проект оборачивается трагедией.

Было уже за полночь, и я даже удивилась, когда всего через пару минут мне пришел ответ от Миллера. Сумма его устраивала, а письмо заканчивалось фразой: Любой ценой.

Письмо я, как обычно, сохранила на компьютере. Папка Клэр Фонтен — едва ли ее дело будет чем-то отличаться от других. Проблема Саймона Миллера будет решена — комар носа не подточит. А я получу свой гонорар и займусь другими делами.

Пора было подумать о других клиентах. Но вместо этого я продолжала размышлять о Клэр — о ее прошлых поступках и нынешних угрозах Миллеру. Эти мысли пробудили воспоминания о матери. Постепенно два этих образа зловещим образом слились в моем разуме в один, ненависть к матери отравила мои чувства к Клэр Фонтэн.

Отравила, подумала я. Да, вот это слово.

Клэр

1

Когда я подъехала к «Старбаксу», Рэй Патрик уже сидел у окна. Высокий, поджарый, с седеющими волосами. На нем были белые брюки, голубая рубашка и темно-синие замшевые мокасины на босу ногу. Вся одежда явно из какого-то дорогого бутика на Родео-драйв.

Когда я приблизилась, он поднялся и протянул мне руку.

— Приятно познакомиться, Клэр.

Наши руки на мгновение соединились.

— Будете кофе? — спросил он.

Я покачала головой. Мое внимание привлекла книга на столике, которую он читал до моего появления, — биография Леонардо да Винчи.

Я кивком указала на портрет на обложке:

— Его первым воспоминанием была птица. Вот почему он так увлекался полетами.

Казалось, Рэю пришлась по душе эта история.

— Видимо, вы много о нем знаете.

— Я писала о нем работу в колледже.

— Ава упоминала, что вы изучали искусство в Париже.

— Историю искусств. Я не художница.

— Как и я. Я просто продаю чужие картины.

Мне нравится, когда люди относятся к себе с долей иронии.

Этим Рэй напоминал Макса. Та же улыбка наготове. Мне пришлось сказать себе, что это сравнение ни к чему не приведет, и это несправедливо по отношению к Рэю или любому другому человеку.

Рэй слегка откинулся назад.

— Как вы начали учить французский?

Уже давным-давно никто не задавал мне этого вопроса. Тем острее было воспоминание о детстве. Словно наяву я увидела письмо от овдовевшей бабушки — она просила меня приехать в Париж и пожить у нее, предлагала оплатить мне учебу. Изящным почерком она написала: Tu seras en sécurité ici. Здесь ты будешь в безопасности.

Loin de ton père. Вдали от отца.

Она единственная, кто мне поверил.

Она пыталась убедить отца отпустить меня во Францию для моей защиты. Он отказался.