Неукротимая

– Джек, – выдохнула она, – ты меня испугал!

Кэндис тоже почувствовала это и уперлась ладонями в его грудь.

Кэндис со стоном наслаждения обхватила его руками и ногами, прильнув к нему в страстном поцелуе. Сердце Джека воспарило. Он чувствовал ее руки на своей обнаженной спине. Скользнув ниже, она сжала его ягодицы. Он ахнул, когда Кэндис теснее прижалась к его бедрам. Оторвавшись от губ Кэндис, он приник к ее нежной белой шее. Она вскрикнула и выгнулась под ним.

– Нет!

– Это угроза?

на плечи. Он раздвинул пальцами нежные лепестки. Кэндис содрогнулась, извиваясь и всхлипывая в экстазе.

– Черт! – хрипло выдохнул Джек, глядя в прекрасное лицо Кэндис, окидывая взглядом полуоткрытый розовый рот, высокую грудь и тонкую талию. Пышные юбки широко раскинулись на ее разведенных бедрах. Сорвав с себя рубаху, он накрыл Кэндис своим телом.

– Как это понимать?

Джек схватил ее за руку и притянул к себе. Кэндис подняла кулаки и ударила его в грудь, но Джек даже не заметил этого. Он прижал ее к себе. Кэндис тщетно вырывалась из его стальных объятий. Весь дрожа, Джек коснулся губами ее виска. Она замерла.

– Я достану тебе револьвер. Больше ты не выйдешь из дома без оружия. – Он пристегнул портупею.

Его руки скользнули к ее ягодицам, и, обхватив их, Джек прижал Кэндис к своей возбужденной плоти.

– Зачем?

Глава 52

Джек крепче сжал ее.

Джек бросился к ней и обхватил за талию.

– Кто он?

Джек сжал в ладонях ее лицо и начал нежно пощипывать губами ее нос, рот и подбородок, затем переместился на шею, задержавшись на учащенно пульсирующей жилке. Приподняв ее груди, он уткнулся в их шелковистое тепло, обводя языком контуры отвердевших сосков, а потом скользнул ниже, к животу, и положил бедра Кэндис себе

– А если бы ты упала? Ты могла погубить ребенка! Кэндис отшатнулась.

– Расскажи мне все – и подробно.

– Где ты взяла скамейку?

Подняв залитое слезами лицо, Кэндис посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Это довершило дело. Джек застонал и завладел ее губами. Она приоткрыла рот, и когда его язык проник внутрь, встретила его медленной лаской. Он подхватил Кэндис на руки и осторожно опустил на матрас. Улыбнувшись сквозь слезы, она раскрыла ему объятия.

Приподнявшись на локте, она коснулась его груди, пробежавшись по ней пальцами. Джек был так возбужден, что испытывал почти физическую боль. Рука Кэндис скользнула вниз, к его животу, и остановилась. Он тотчас накрыл ее своей ладонью и направил дальше, пока она не сомкнулась на его пульсирующей плоти, а когда Кэндис начала гладить ее, Джек прерывисто задышал и откинулся на спину.

– Это Кинкейд научил тебя этому трюку? Кэндис села, отпрянув к стене.

– Пойми, Джек! – с жаром начала Кэндис. – Я ни в чем не виновата. Кинкейд принуждал меня – каждый раз. Один Бог знает, как я ненавидела его. Он избивал меня. Ему вообще нравилось причинять мне боль. Лорна скорее всего солжет, но если ты спросишь других девушек, думаю, они скажут правду. Может, тогда ты перестанешь винить меня.

Джек посмотрел на Кэндис и ощутил укол вины. В ее глазах светилась правда. Он злился на самого себя за ревность, но не мог ничего поделать.

Джек взял его под руку и повел к своему дому. Кэндис стирала во дворе – он уже во второй раз заставал ее за этим занятием. Она раскраснелась и выглядела такой усталой, что у Джека сжалось сердце. Что, к дьяволу, она стирает? У него только один комплект одежды, не считая кожаных штанов и рубахи.

Ему нужно ее имя, настоящее имя. Кэндис застыла от ужаса.

– Беру.

Джек не забыл слова Кэндис, что она не первая незамужняя мать. Это был недвусмысленный намек на то, что Кэндис может оставить его в любой момент. Джек решил связать ее с собой христианским браком в тот самый момент, когда узнал о ребенке, хотя и не упомянул об этом, опасаясь, что Кэндис заартачится. Но теперь он заставит ее произнести обеты, пусть даже под дулом пистолета. Церемония состоится во что бы то ни стало.

– Он обвенчает нас.

– С моей точки зрения, мы женаты, но я не хочу, чтобы белые называли моего сына ублюдком, – жестко сказал Джек. – Поняла?

Кэндис тяжело вздохнула. О Господи, надо было сказать ему.

Она обернулась. При виде подвыпившего проповедника ее улыбка сменилась замешательством.

Он забыл о стирке, ощутив болезненный удар, когда правда открылась ему. Она не хочет выходить за него замуж.

– У вас есть кольца?

– Джек? – Взгляд Кэндис выражал беспокойство.

– Падре, – сказал Джек, – войдите в дом и пропустите стаканчик. Мы сейчас подойдем.

– Ч-чем могу быть п-полезен, сын мой? – пробормотал он заплетающимся языком.

Кэндис попыталась улыбнуться.

Ее лицо пылало.

– Даже если бы ты не была беременна, я никогда бы не позволил тебе заниматься этим! Чтобы я больше не видел эту гадость у себя во дворе! Закрывай свою прачечную! – Он ткнул в нее пальцем.

– Что еще ты скрываешь от меня? Что, Кэндис? Это касается ребенка? – Его глаза сверкнули.