Неукротимый, как море

И действительно, Николас нарушил контракт, когда махнул рукой на буксировку платформы «Эссо», вместо этого кинувшись спасать «Золотой авантюрист». С этих самых пор над ним дамокловым мечом висела угроза судебной тяжбы. Слава Богу, дело уладилось. Да, Бернард Уэки умел отрабатывать свои комиссионные до последнего цента.

– О’кей. Дальше? шие тяжким бременем поверх временной разницы из-за трансатлантического перелета.

– Ты как? – наконец спросил Бернард.

Николас пожал плечами, хотя в орбитах, кажется, были уже не глаза, а пара вкрутую сваренных яиц. Подбородок осыпала темная щетина.

– Не хочешь перекусить? – поинтересовался Уэки. Ник потряс головой и только тут заметил, что за окном уже стемнело. – Как насчет выпить? Будет очень кстати, уж поверь мне на слово.

– Ну хорошо, тогда немного скотча, – согласился Николас, и секретарша внесла поднос. Она разлила виски в атмосфере очередного благоговейного молчания.

– Что-нибудь еще, мистер Уэки?

– Пока все, моя сладкая. – Бернард проследил за ней до самой двери, а затем отсалютовал Нику поднятым бокалом. – За здоровье Золотого Принца! – Увидев, как нахмурился визави, он поторопился объяснить: – Нет-нет, никаких насмешек, честное слово! Все по-настоящему. Ты опять оказался на высоте. Шейхи собираются сделать предложение. Хотят выкупить твой бизнес подчистую, со всеми долгами, обязательствами... словом, на корню. И разумеется, хотят, чтобы ты на время взял на себя все практические аспекты от их имени... Года на два, пока ты будешь вводить в курс дела их человека. Кстати, зарплата – ого-го! – быстро добавил он.

Ник пристально посмотрел на Бернарда.

– Сколько?

– Двести тысяч плюс два с половиной процента с прибыли.

– Я не про оклад. Сколько они предлагают за компанию?

– Ну-у... это же арабы. Как говорится, первая ложка, только чтобы распробовать супчик.

– Так сколько? – теряя терпение, потребовал Ник.

– Со вздохами и причитаниями была деликатно упомянута сумма в пять миллионов.

– И до какого предела, по-твоему, они готовы пойти?

– Семь... семь с половиной... может статься, и все восемь.

Сквозь пелену усталости, где-то вдалеке – как свечу в окошке зимним вечером – Ник внутренним взором увидел проблеск новой жизни, той самой, о которой говорила Саманта. Без помех и сложностей, без нервотрепвания...

– Восемь миллионов чистыми?

Голос Николаса чуть осип; он попытался смахнуть усталость, массируя веки.

– Ну может, только семь, – признал Бернард, – однако я буду напирать на восемь.

– Пожалуй, я выпью еще глоточек, – сказал Николас.

– Отличная идея, – кивнул Бернард и нажал кнопку интеркома. В глазах загорелись искорки предвкушения.

Волосы Саманта собрала в две косы, пустив их по спине. Шорты из обрезанных джинсов подчеркивали красоту ее длинных загорелых ног и при каждом шаге открывали взгляду бледно-серебристые полосочки под крепенькими круглыми ягодицами. На ногах легкие сандалии, солнечные очки подняты на лоб.

– А я уж думала, ты никогда не появишься, – попеняла она Нику, едва тот ступил за барьер в зале прилета международного аэропорта Майами.

Николас опустил саквояж на пол и прижал девушку к груди. Саманта льнула к нему всем своим существом. О, как смел позабыть он чистый, солнечный запах ее волос...

Девушка подрагивала, как щенок, истосковавшийся по любимому хозяину, и только по всхлипам, от которых сотрясались плечи, Ник понял, что она плачет.

– Эй, что ты? – Он приподнял ее подбородок пальцами, и глаза Саманты тут же заполнились влагой. Послышалось мокрое хлюпанье и шмыганье носом. – Да что случилось, малышка?

– Я так счастлива... – пролепетала она, и Нику стало даже завидно, что можно испытывать такие яркие переживания. В этот момент умение плакать от радости показалось ему величайшим достижением человека. Он расцеловал девушку, смахивая губами соленые капли с ее щек и удивляясь комку в горле.

Задерганным аэропортовым толпам пришлось расступаться и обтекать их подобно тому, как вода обтекает валун: эта парочка ничего вокруг не видела.

Даже когда они покинули аэровокзал и очутились под солнцем Флориды, Саманта продолжала обеими руками держать Ника за поясницу, заприпаркованной машины.

– Боже милосердный! – воскликнул Николас и даже поежился от избытка чувств. Перед ним стоял обычный минивэн «шевроле», в окраске которого ничего обычного и близко не было. – Это что такое?!

– О, это настоящий шедевр, – рассмеялась Саманта. – Правда?

Машину, яркую как радуга, украшали цветные завитки фантастических ландшафтов и морских пейзажей.

– Твоих рук дело? – спросил Ник, вынул солнечные очки из нагрудного кармашка и через темные стекла стал придирчиво разглядывать чаек, пальмы и тропические цветы.

– А разве плохо? – запротестовала она. – Мне без тебя было скучно и тоскливо, вот и решила хоть чем-то развлечься.