Неумолимая

Когда пришло время прощаться, Реми настоял сопроводить меня до города. Он держался леса, пока я ехала на велосипеде, время от времени замечая мелькающую фигуру между деревьями. Если бы он захотел, то мог бы оставаться невидимым, но он специально этого не делал, чтобы я знала, что он рядом.

Мотоцикл появился позади меня, когда я проехала за знак городской черты. Я не обернулась, и всю дорогу до центра «Дукати» рычал за мной, словно большой голодный кот. Я подумывала рвануть сразу в двери, как только подъеду к дому, но Николас, видимо, ожидал такого исхода. Стоило нам выехать на набережную, он пошел на обгон, и когда я добралась до дома, уже поджидал меня у угла здания со скрещенными на груди руками и хмурился так, что мне захотелось мгновенно развернуться и уехать в противоположную сторону. Его настроение менялось так быстро, что я не успевала следить. Сердитый парень, ожидавший меня сейчас, совсем не походил на того, кто два дня назад отдал мне свою куртку и приглядывал за мной, пока я спала.

– Тебя прошлая ночь ничему не научила? – резко спросил он, делая шаг ко мне. – Пытаешься убить себя?

С трудом сглотнув, я слезла с велосипеда и подошла к нему.

– Конечно нет.

Я не могла сказать, что была в полной безопасности с троллем, который мог справиться с любой угрозой.

– Нет? – Его взгляд помрачнел. – Не хочешь рассказать, что такое важное случилось, что тебе пришлось улизнуть?

– Нет, – ответила я, проигнорировав повелительные нотки в голове.

Николас сжал челюсти: он был в бешенстве, но я не собиралась дрожать перед ним от страха. Я не обязана отчитываться ему о каждом своем шаге.

– На многие мили к югу от города нет ничего, кроме лесов. Что ты там делала?

Вместо того чтобы ответить на вопрос, я задала свой:

– А как ты вообще меня нашел? Установил маячок на мой велосипед?

– Нет, но, возможно, стоило бы.

– Нет, не стоило бы! – выплюнула я. Не могу понять, шутит он или нет, хотя сейчас я бы ничего не исключала. – Я не беспомощная дева, знаешь ли, и не нуждаюсь в том, чтобы за мной следили двадцать четыре на семь. Я отлично заботилась о себе, пока вы не появились.

Николас склонил голову, и уголок его рта высокомерно дернулся вверх.

– Да, я вижу, как хорошо ты со всем справляешься, – протянул он раздражающе снисходительным тоном. – Я удивлен, что ты прожила так долго.

Меня обидело, что он так плохо думает обо мне, но я не дам ему это понять. Более того, я чертовски возмутилась, что его мнение обо мне почему-то волнует меня.

– Прости, что стала для тебя мучительным испытанием, но никто не просил тебя быть здесь. Можешь возвращаться к своим делам – охотиться на вампиров или что ты там делаешь – и забыть обо мне.

Я двинулась мимо него, но он снова вытворил то расплывчатое движение, и мой путь преградила широкая грудь. Я попыталась обойти Николаса, но его рука схватила руль моего велосипеда, который словно пригвоздило к земле. Он наклонился и с убийственной мягкостью в голосе проговорил на ухо:

– Будь я вампиром, ты была бы мертва… или даже похуже.

У меня перехватило дыхание, и на мгновение я вернулась в переулок: снова оказалась прижата к кирпичной стене, не способная даже шелохнуться. Я вытряхнула из головы воспоминание и бросила на него полный презрения взгляд, возненавидев его за то, что напомнил мне, какой слабой и беспомощной я ощущала себя рядом с Илаем. Наши глаза встретились на расстоянии дюйма друг от друга, и во мне беспокойно зашевелился Мори, посылая по телу волну неведомого мне чувства. Я оторвала взгляд от его глаз, злясь, что он обладал достаточной силой, чтобы оказывать влияние даже на крошечную часть меня.

– Разве это важно?

– Что?

– Тогда на пристани ты сказал, что не можешь спасти каждую сироту. Что изменит еще одна?

Николас напрягся, и я поняла, что, вероятно, оскорбила его воинственное самолюбие. Я устала от его властного «я-здесь-настоящий-мужик» отношения, и мне было приятно узнать, что он не такой уж неуязвимый, каким пытался казаться.

– Может, отпустишь велосипед? – поинтересовалась я, когда он не ответил на вопрос. – Скоро вернется Нейт, а сегодня моя очередь готовить ужин.

Я должна была отделаться от Николаса, потому что он заставлял меня чувствовать себя злой, защищенной и испуганной одновременно, и я не понимала почему.

Вместо того чтобы ослабить хватку, он прорычал:

– Господи! Неужели ты не понимаешь, в какой опасности находишься? Знаю, тебе хочется верить, что здесь, рядом со своими дружками-оборотнями, ты в безопасности, но кто-то приложил немало усилий, отправляя на твои поиски целую стаю крокоттов. Если это тот вампир, то он не сдастся.

От его слов по моей спине пробежали мурашки, и я вспомнила голод в глазах Илая, когда он был вынужден отпустить меня.

Николас заметил, как я дрогнула.

– Если будешь честна с собой, то признаешь мою правоту. – Он отпустил руль и накрыл своей теплой ладонью мою. – Я смогу защитить тебя, если ты позволишь.