Невероятные приключения Денниса Доргана

В эту ночь меня можно было найти разве что в баре, а все потому, что в бойцовом клубе «Мирная гавань» рефери в конце поединка поднял руку Малыша Харригана вместе с моей, тем самым объявив ничью. Однако я-то знал, что выиграл. В десятом раунде я отмолотил Малыша — гонял его по всему периметру ринга, так что победа без вопросов была моей. Тем не менее. Если бы у меня было время подумать, я бы, наверное, и не приложил так рефери. Но я — человек импульса. Судья спикировал на колени зрителей первого ряда, а следом за ним полетел Харриган. Они еще в себя не пришли, а я схватил стул и принялся дубасить всех и вся, приведя в бешенство зрителей и полицейских, а мой бульдог Спайк накинулся на зазевавшихся, и в итоге получилась куча-мала, которую невозможно было распутать, как китайскую головоломку. И когда, наконец, я вышел из полицейского участка, мое сердце было переполнено горечью и отвращением к жизни…

В итоге я в гордом одиночестве, если, конечно не считать Спайка, устроился в дальнем углу пивной залы, потягивая легкое пивко и размышляя над собственными заблуждениями. А когда я уже прилично набрался, появился Билл Старк. И, судя по всему, он тоже был не в себе. Он заказал кружку Шульца; когда бармен не понял, повторил заказ таким образом, что тот стал напоминать больше кровожадный вопль, чем вежливую просьбу, и привлек внимание нескольких клиентов, которые тут же поспешили спрятаться под столами. После Билл так хрястнул кулаком по столику, за которым сидел, что столешница пошла трещинами, а потом громко спросил, обведя присутствующих мутным взглядом, есть ли в зале те, кому не нравится его присутствие. Все присутствующие промолчали, а молчание, как известно, знак согласия. Потом Билл увидел меня и направился к моему столику. Он молча сел и принялся поглощать свое пойло, а потом, опустив кружку, вытер губы и громко объявил:

— Да пошли все эти бои к черту!

Он посмотрел на меня, словно ожидая, что я стану возражать, но мои чувства были соответствующими.

— Да, — с горечью повторил я. — Ты прав. Знаешь ли, что рефери «Мирной гавани» сделал меня сегодня вечером? — Но Билл был погружен в свои беды. Билл был бойцом старой школы. Он, как и я, тоже сначала работал кулаками, а потом головой. Примерно моего роста, с коротко остриженными песочными волосами, которые, как всегда, воинственно щетинились, он был словно отлит из железа, и не так-то просто было уложить его на ринге. Сейчас же его темные глаза зло сверкали из-под нахмуренных бровей, что красоты ему не добавляло…

— Посмотри на меня! — заорал он, колотя по столешнице так, что стаканы на стойке в другом конце залы пустились в пляс. — Перед тобой жертва пристрастий!

Сегодня я провел бой с Дрисколом-Один Удар в «Зале удовольствий». Один Удар! Ха! Я участвовал в кулачных боях, когда он еще в штаны ходил. Я делал из него отбивную шесть раундов, а в седьмом порадовал его крученым в корпус. И что же произошло? Что произошло?! — завизжал он с пеной на губах.

— А мне-то откуда знать? — раздраженно ответил я. — Видишь ли, в это время я…

— Так вот, я скажу тебе, что произошло! — перебил он меня. — Этот продажный рефери назвал мой удар «запрещенным»! Он меня дисквалифицировал. Такого дерьма в моей жизни ещё не случалось. Я ведь ударил его выше пояса…

— Все судьи слепы и глухи в эти дни, — вздохнул я. — Что до «Мирных небес», то там рефери сегодня, без сомнения, заключил с кем-то грязную сделку.

— Похоже, пора прекратить все эти проклятые игры, — с горечью в голосе протянул мой собеседник.

— Я тоже так думаю, — согласился я.

— Пусть удавятся, — продолжал Билл, и, судя по всему, эта идея ему и в самом деле понравилась. — Нужно поменять образ жизни.

— И чем собираешься заняться? — спросил я. Мне и в самом деле было интересно, и в вопросе моем не таилось никакой насмешки. Но Билл пришел в бешенство, похоже, так и не разобравшись в моих истинных намерениях.

— Я смогу это сделать! — взревел он, сверкая глазами. — У меня есть мозги. Я не ты, и не стану размахивать кулаками всю жизнь.

— Что ты имеешь в виду? — воскликнул я, почувствовав себя уязвленным. Я точно так же, как и ты могу устроить свою жизнь за пределами ринга.

— Ага, — усмехнулся он. — И будешь болтаться как дерьмо в проруби. Ты всю жизнь был моряком и бился на ринге. Больше-то ты делать ничего не умеешь.

— Да ну? — взревел я. — На это я скажу только, что сегодня мою игру слили, и в море я не собираюсь.

— Ха! — фыркнул он. — Ты не смог бы прожить шесть месяцев на берегу, не выходя на ринг.

— Да неужели! — разозлившись, воскликнул я. — Хорошо, ставлю сотню долларов.

— Согласен! — воскликнул он, словно сам только того и ждал. — Давай отдадим свои ставки Джо, чтобы он их попридержал. Эй, Джо!

Тут же появился бармен — наш старый знакомый, звали его Джо — и он не раз выручал и меня и Билла. Пока он вытирал руки о передник, мы объяснили ему суть нашего спора, а потом отдали ему каждый по сотне.

— Как я понял, — подытожил он, убирая наши деньги, — если один из вас выйдет на ринг в течение полугода, то второй получит обе сотни.