Невеста белого тигра

— Просто не успел… всех спасти. И они стали платой…платой за то, чтобы другие смогли выжить. — он говорил медленно, подбирая слова. И сейчас голос Кайлара не казался мне настолько противным, но боль, прорывавшаяся сквозь рваные фразы, была слишком ощутимой, заставляя морщиться от неприятных ощущений, чувствовать то, что чувствовал он, погружаясь в его воспоминания. — Но Эйнари… Эри не позволила им выжить, и все равно все погибли… Мальчишка последний. Последний альбор, рожденный под солнцем родного мира. Эри — вздорная мстительная девчонка — постарается убить и его, тем самым уничтожив меня. Не своими руками, нет. Она же все-таки Богиня Жизни. Она убьет его так же, как убила всех остальных — стравливая врагов и наблюдая в стороне, прикрываясь «правилом невмешательства».

— А как же Солана, Тайнаби, Райнар? Они ведь тоже оборотни.

— Солана рождена под солнцем Теллэрда, она принадлежит Эйнари. Тайнаби… Ее род проклят, обречен на вымирание. Да и мне нужна сила альбора. — Кайлар тяжело вздохнул и устало потер лицо ладонями, напоминая в этот момент самого обыкновенного запутавшегося и отчаявшегося человека.

Немного помолчав, он продолжил, так и не отняв ладоней от лица:

— Мы не всегда были богами. И мы не выбирали свой путь… его выбрали за нас. Когда-то, очень-очень давно, мы тоже были людьми. Нет, не такими как люди твоего мира или Тэллерда, но очень близкие к вам, и в то же время бесконечно далекие… Я, как самый молодой, еще немного помню, что значит «быть человеком», а Эйнари, впрочем как и остальные, уже позабыла. Ее сгубила власть и ощущение всемогущества. Мы заигрались в богов, и однажды вымысел стал правдой…

Голос Кайлара звучал глухо и отстраненно. Он говорил, не обращая внимания слушаю я его или нет. Ему просто нужно было высказаться:

— Нас было двадцать четыре. Две дюжины самоуверенных юнцов, твердо веривших, что смогут покорить вселенную. Мы называли себя Рах-Э'лова — Боги тысячи солнц. Мы создавали модели миров, привнося в них частицу себя. Например, Цаф в нашей команде отвечал за безопасность, а стал Богом Войны и его мир теперь полон крови и неутихающих распрей; Эйнари до этого была выдающимся Творцом…эээ… биологом… а потом стала Богиней Жизни. Прости, мне трудно подбирать подходящие профессии-аналоги из твоего мира. Так вот… пока мы строили виртуальные миры и играли в выдуманную реальность, реальность играла в нас… Столкнувшись с необъяснимым, не смогли отказаться от соблазна, а потом было уже поздно. Но даже у божественной сущности, дарующей почти абсолютное могущество в пределах своей Ветки Миров, как оказалось, есть свои минусы: мы навсегда привязаны к своему творению, лишившись возможности путешествовать, живем пока в нас верят, пока нам посвящают детей, а еще, создав мир, мы не имеем права вмешиваться в его развитие, и все, что нам остается — только наблюдать, сходя с ума от одиночества и скуки… Когда-нибудь я расскажу тебе эту историю, но не сейчас. Еще не время.

— Ого… — только и смогла выдохнуть я, переваривая услышанное. — Подожди, а как же ты в мир Эйнари пришел, если вы не контактируете, и мне помогал, если не имеете права вмешиваться?

— Помощь Богов всегда имеет цену. Спасая твою жизнь, Маль забрала в обмен другую. А вот за то, чтобы прийти к Эри, разорвав грань миров, я отдал силу.

— Но я ведь не просила…

— Нет, не просила. Поэтому и жизнь была отдана взамен добровольно. Но мы ведь сейчас не об этом…

— Да. — вспомнила о чем не успела спросить в прошлый раз: — Я хотела поговорить о печати, которую мы нашли и о клятве, данной Сэдриком Эйнари и Стихиям…

— С печатью просто: кровь альбора и сила печати откроют портал. А вот с клятвой сложнее. Мне надо будет поговорить с Эри, — вздохнул Кай. — А сейчас тебе пора, иначе не доберешься до следующей точки.

Кайлар легонько дунул мне в лицо. От неожиданности я зажмурилась и чихнула. А когда открыла глаза, обнаружила, что лежу на полу, а надо мной склонился испуганный Сэдрик.

— Никогда не делай так больше, — выдохнул он, помогая мне сесть и крепко прижимая к себе.

— А что случилось? — едва слышно выдавила я, заваливаясь набок от внезапно накатившей слабости.

— Ты чуть не умерла. Твоя внезапная истерика спровоцировала мощный выброс силы.

— Это все Ка… — начала я, но тут же исправилась, — Многоликий, который теперь Безликий. Я назвала его по имени, стукнула статую и опять оказалась рядом с ним.

Я подробно рассказала Сэдрику о нашем разговоре с Каем, пока опять не забыла, как в первый раз.

— Постарайся все же общаться с ним пореже. Общаться с Божественной сущностью в почти полностью лишенном магии мире, выставляя себя в качестве энергетического проводника, чрезвычайно опасно. Я бы на такое и на Теллэрде не решился.

— А? — я недоуменно уставилась на Сэдрика. Голова кружилась, перед глазами мелькали мушки, руки тряслись от перенапряжения, а он мне лекции читать вздумал.

— Однажды ты можешь не вернуться.