Невеста безликого Аспида

«Останься. Только так можно понять хоть что-то, пока остальные делают из тебя дуру».

Надо сказать, последнее подействовало безотказно. Несмотря на отчаянно колотившееся сердце, я толкнула перед собой незапертую дверь и мгновением позже переступила порог Адальмарова кабинета.

И тут же замерла на месте, в ужасе глядя на портрет, висящий на стене над столом. На меня смотрела… я сама. Аделина Бортякова. Только с изящной причёской и в расшитом платье с дерзким декольте. В карих глазах сквозит вызов и уверенность в себе, губы чуть приоткрыты, а в приподнятом подбородке и наклоне головы видны горделивость и стать.

Теперь сердце не просто колотилось – оно било в висках тревожным набатом, пока в голове всё затуманивалось. Даже мыслей о том, как это всё можно объяснить, у меня не было.

Я подошла к портрету, чтобы прочесть надпись в нижнем правом углу.

«Моей жене Адель. Люблю тебя сильнее с каждым днём…»

Боже… нет-нет-нет! Я отказывалась верить в то, что Адель была точной моей копией! Или это я – была точь-в-точь как она? Какая, к чёрту, разница, если всё это в любом случае кажется жестокой насмешкой, чьей-то злой шуткой?

Мой взгляд заметался по кабинету. Здесь было множество портретов Адальмара. Точно таких же, как и тот, что он заставил меня нарисовать. Он, кстати, лежал прямо на столе возле ещё нескольких похожих. Мне даже не нужно было иметь хоть какое-то представление о рисовании, чтобы понять – эти изображения сделаны рукой одного и того же человека. Моей рукой. Или не моей?

Рукой Адель?

Миллион вопросов стали разрывать мою голову на части. Я схватилась за виски, в которых запульсировала боль, заметалась по кабинету под взглядом жены Адальмара, смотрящей на меня с портрета, а когда остановилась и оперлась руками о край стола, мне на глаза снова попался портрет Тео, созданный мною. Так вот зачем он меня попросил его нарисовать! Он с самого начала заподозрил, что здесь что-то не так, и просто проверял меня.

Эта мысль вызвала неожиданную злость. Что он там себе успел напридумывать, изучая и сверяя наше с Аделью художество? Что желал вообще увидеть? Что я не умею делать так, как делала Адель? Или же наоборот – умею?

Дальнейшее случилось так внезапно, что я не сразу поняла, как это в принципе могло случиться. Тот портрет Адальмара, что рисовала я, молниеносно вспыхнул. На бумаге заплясали весёлые язычки пламени, которые тут же стали атаковать соседние рисунки.

Я инстинктивно отпрянула, с ужасом глядя на начинающийся пожар, но сообразить, как его затушить, не успела. В кабинет вихрем ворвался Теогард, который, бесцеремонно отпихнув меня в сторону, набросил на стол свой жилет, утихомиривая огонь. А потом повернулся ко мне, и я снова отшатнулась.

В рубашке, рукава которой были подвёрнуты до локтей, с веером кровавых брызг на светлой ткани, с потемневшим от злости взглядом, в котором, казалось, горит пламя из самого ада, он казался огромным и таким страшным, что хотелось только одного – развернуться и бежать. Но всё же я осталась, потому что знала – он не даст мне сделать ни единого шага прочь.

– Что вы здесь делаете? – процедил он ледяным тоном, и я всхлипнула от ужаса, понимая, что грядёт беда.

– Я…

Запнувшись, я смотрела в лицо мужа и не понимала, что чувствую. Знала только, что он доведён до крайности. До бешенства. Но понять, что служило тому причиной, увы, не могла. – Я зашла к вам чтобы кое-что рассказать.

Внутренний голос снова зашептал, что это будет самая большая катастрофа. Если я вот прямо сейчас поведаю Адальмару о дядюшке и зелье. Но я больше не могла… Не осталось сил впредь недоговаривать, умалчивать, секретничать. Особенно учитывая то, что увидела в кабинете мужа.

– Вот как?

Теогард сложил руки на груди и опёрся бедром о край стола. Теперь он выглядел совершенно спокойным, даже равнодушным, но я чувствовала, как от него исходят волны нетерпения, которое он не умел, да и не желал держать в узде.

– Да.

Я сделала глубокий вдох. Окинула быстрым взглядом кабинет, но окружающую обстановку видела словно бы размытой, как через какую-то пелену. В голове бился один-единственный вопрос – рассказывать ему всё или нет?

– Тео… я… Я оказалась в вашем замке не просто так, – начала издалека, и тут же обругала себя за сказанное. Мои слова можно было трактовать двояко, а я должна была избегать подобных формулировок.

– Продолжайте, – кивнул Теогард, и на лице его я могла прочесть только безразличие. Что ж… моя следующая фраза была вполне способна стереть равнодушие с лица Адальмара, и когда я произнесла несколько слов, я поняла, что Тео и впрямь неравнодушен.

– Я вовсе не Элла. Меня зовут Аделина и я… я как две капли воды похожа на вашу жену Адель.

Указав на портрет, будто у Адальмара могла быть какая-то другая жена по имени Адель, я заходила по кабинету, чувствуя, что нахожусь в высшей степени напряжения. И ощущала, как Теогард пристально следит за каждым сделанным мною шагом.

– Вы – Аделина, – напомнил мне он, когда пауза между нами чересчур затянулась.