Невеста для серого волка

Сердце Леса… кто-то должен его спасти! Вот только не факт, что этот кто-то – растяпа и размазня Рози. Даже мой друг так думает. Единственное, на что гожусь – плакаться на судьбу и плыть по течению, как дохлая рыба.

Но тогда зачем эти сны, знаки, слова феи? Получается, все было зря? Или я просто медленно схожу с ума?

Я осторожно выглянула из укрытия – волк настоящий. Я его не придумала – хоть какая-то радость. Вот он, сидит и в ус не дует.

– Зачем ты обманул меня? Ночь закончилась. Волшебная ночь, между прочим! Я все тебе рассказала, все объяснила, а ты все равно сделал по-своему. Решил за меня. Как и все.

Бросив на него сердитый взгляд, я зашагала прочь.

В голове было пусто. В душе тоже. И нет ни зацепки, ни подсказки – что делать дальше?

Через несколько десятков шагов я все-таки остановилась и обернулась. Волчка уже не было, он исчез, будто лесной дух – растворился среди сухой листвы и пушистых еловых ветвей.

Мой нечаянный друг, проводник и спаситель. Хранитель какой-то наверняка страшной тайны.

Я стояла, как вкопанная, пока с неба не повалили комья снега. Ветер взревел и сорвал с головы капюшон, запарусил полы алого плащика. Стремительно надвигался рассвет, и бабушка могла проснуться с минуты на минуту.

– Я все равно не сдамся, – пообещала сама себе. – И разгадаю эту тайну.

Глава 22. Волчье проклятие

Я снова смотрел, как она уходила, хотя сердце рвалось от боли. Человеческое сердце… и совсем немного волчье. Я спрятался за деревьями и глядел, как она стояла в вихре белого снега – маковый цветок среди внезапно разыгравшейся вьюги. Глядел, как трепетал на ветру плащ из алого бархата – как крылья бабочки на ветру.

О, как хотелось набросить ей на плечи теплую шубку из черного меха и укутать, согреть, чтобы не дрожала. Моя отчаянная и безрассудная подруга. Зачем понесло ее в лес в ночь Самайна, в колдовскую ночь? Неужели надеялась что-то изменить?

Простой хрупкий человек без капли волшебной силы.

И ей не место здесь, увы. Я и так позволил всему зайти слишком далеко, и вот уже маленькая девчонка возомнила себя спасительницей проклятого леса. Я не могу защитить ее от всего – сначала чудовище из озера, потом пьяные гаденыши и колдовство, затмевающее разум, сны из прошлого… а что дальше?

Я понуро поплелся обратно в чащу, стараясь не обернуться. Яркая фигурка Рози уже растаяла в предрассветном сумраке, а я все надеялся хоть одним глазком посмотреть… Или прийти ночью к ней под окно, подглядеть ее сны, подышать запахом домашнего уюта и тепла и представить, что там и для меня найдется место.

Нет-нет, я не должен быть эгоистичным, не должен позволить зверю одержать над собой верх. Даже если я никогда не верну свое истинное обличье – пускай. Я могу постараться защитить ее хотя бы от себя, потому что в памяти живы слова ведьмы.

«Его можно снять только кровью. Если найдется человек, готовыйпожертвовать ради тебя жизнью, ты станешь свободен».

В тот момент надежда разбилась с оглушительным звоном. Никто и никогда не согласится отдать жизнь ради чудовища, ради ужасного серого волка. Напротив, будут травить собаками, гнать, стрелять и жечь. Что ж, если такова моя участь, надо хотя бы отомстить тем, кто разрушил мою жизнь.

Я вынырнул из воспоминаний, и реальность швырнула в морду горсть острой ледяной крошки. Ветер завыл насмешливо.

У каждого решения есть цена. Я не дам Рози рисковать из-за меня, хотя она вряд ли согласится обменять свою жизнь на мою, но все-таки не стоит ходить по тонкому льду. Это моя ошибка – не распознал у себя под носом предателей.

Мне и расплачиваться.

Глава 23. Рябиновая поляна

Следующие дни стояла непогода: безостановочно сыпал снег, почерневшее небо, казалось, хотело улечься прямо на город и раздавить его своим весом. Бабушке нездоровилось, и я все время находилась возле нее, даже не помышляя снова выбраться в лес. Вместо этого занялась хозяйственными хлопотами – хоть и на время, но спаслась от навязчивых раздумий и страхов. А их было много. Очень много.

Но вместо того, чтобы раз за разом перебирать мысли, я чинила зимние вещи, оставшиеся с прошлых лет, плела по заказу знакомого лавочника посуду из ивовой лозы, заготовленной про запас еще с начала осени. Вязала рядом с бабулей, развлекая себя и ее выдуманными волшебными историями, убирала дом, вычищая грязь из всех, даже самых дальних уголков.

Иногда ловила себя на мысли, что хочу продать его и переехать в домишко поменьше, но ни я, ни бабушка не могли распоряжаться этим имуществом, пока был жив дядя Джеймс – единственный мужчина в моей семье. Больше всего я боялась, что, продав дом, дядюшка очень быстро спустит все деньги на развлечения. Я знала – так и будет. Он живет одним днем и не думает ни о чем и ни о ком. Вот поэтому в голову нет-нет да и закрадывалась мысль – а что, если бы его вдруг… не стало? И, к стыду своему, этот расклад меня бы устроил гораздо больше.