Невеста для царя. Смотры невест в контексте политической культуры Московии XVI–XVII веков

Почему свадебные ритуалы соправителей так отличались друг от друга? Во-первых, эти бракосочетания были критически важными моментами в продолжавшейся политической борьбе между Милославскими и Нарышкиными, двумя придворными фракциями, которые сформировались в результате двух браков царя Алексея Михайловича. Свадьба Ивана V должна была стать триумфом Милославских — недвусмысленным заявлением для всех о восстановлении позиции клана после смерти Матвеева и разжалования союзников Нарышкиных, а также символической демонстрацией того, что власть в руках Софьи. Обставление женитьбы Ивана V элементами традиционной русской царской свадьбы было в некотором смысле игрой мускулами. А свадьба Петра I, наоборот, принесла символизм в жертву практичности. Неожиданная беременность жены Ивана V после стольких лет бесплодия должна была стать ударом по надеждам Нарышкиных на их восстановление в Кремле. Форма и церемонии свадебных торжеств для матери Петра и ее союзников были менее важны, чем сам факт женитьбы. Теперь, когда Прасковья и Иван V (может быть, не без помощи «итальянского лекаря») продемонстрировали, что могут иметь детей, достаточно было и сокращенных церемоний.

В конечном счете планы Софьи продолжить ветвь Милославских в династии Романовых провалились. Между мартом 1689 и сентябрем 1694 года Прасковья родила пять девочек, три из них выжили и впоследствии вышли замуж. Линия продолжилась через Екатерину Иоанновну, которая в 1716 году стала женой герцога Карла Леопольда Мекленбург-Шверинского. Их дочь, Елизавета-Катарина-Кристина (Анна Леопольдовна), в 1739 году вышла замуж за Антона Ульриха, герцога Брауншвейг-Люнебургского. У них было пятеро детей, старший из которых был титулован в качестве императора Ивана VI (1740–1741). Остальные четверо — Екатерина, Елизавета, Петр и Алексей — провели остаток жизни в комфортной ссылке, не вступая ни с кем в брак, в городе Хорсенс в Дании[834]. Со своей стороны, у Петра I быстро родилось трое сыновей (Алексей — 23 февраля 1690 года, Александр — 4 октября 1691 года и Павел — в 1693 году)[835]. Александр и Павел умерли в младенчестве[836]. Алексей же дожил до совершеннолетия, женился и произвел на свет сына (будущего Петра II). Впоследствии Алексей трагически погиб, приговоренный к смерти своим отцом, но только после того, как была выиграна долголетняя война с Милославскими и Петр I принял меры по сохранению престолонаследия. Софья окончит свои дни как инокиня Сусанна в Новодевичьем монастыре — сводный брат Ивана V сошлет ее туда в сентябре 1689 года и пострижет в монахини после стрелецкого бунта в июне 1698 года[837]. Но даже без убедительной победы Петра I над фракцией Милославских сложно представить, как Софья удержала бы власть, если учесть неспособность Ивана V иметь сыновей и к тому же его смерть в 1696 году. В конце концов, Софья и ее фракция потерпели поражение из‐за несчастливого сочетания хромосом, регулярно дававшего дочерей, а не сыновей, — стали жертвой, так сказать, двойной игры со стороны семейного генофонда.

Династические браки в петровской России

Двухвековой период, начавшийся первым смотром невест в 1505 году, закончился тем, с чего начался: появлением нового паттерна русских царских свадеб, что было вызвано новым подходом к браку с неправославными. Как обосновывалось выше, смотр невест стал ответом на проблемы с выбором невесты для царя. Привычный набор невест (дочерей удельных князей) со временем сжимался и по мере расширения Московии совсем исчез; затраты при женитьбе на иностранке были непомерны и в конечном счете не оправдывали себя; риск для души и тела, возникающий при женитьбе на католичке или, позже, на протестантке, считался слишком высоким. С 1505 по 1689 год иностранок избегали, предпочитая жениться на соотечественницах, отобранных из числа претенденток на смотре невест, большинство которых было из семей аристократии среднего уровня. Эти невесты в некотором смысле выступали в роли иностранок — незнакомки, привезенные из глубинки, у которых было мало связей с могущественными боярами при дворе, точно так же, как и у настоящих иностранок. Поначалу такая практика отлично работала для царской династии: обеспечивала фертильных и здоровых невест царям, вливала новую кровь в придворную аристократию и регулировала соперничество между придворными фракциями. Но эта согласованная и продуманная политика, как мы видели, стала давать сбои, когда XVII век вступил в свои последние десятилетия, и была полностью отменена к тому времени, когда Петр I отрекся от своей жены, Евдокии Лопухиной, победительницы последнего смотра невест.