Примерно в то же время, что Иван IV женился на Нагой, его сын, царевич Иван Иванович, взял себе в жены (третьим браком) Елену Ивановну Шереметеву. В источниках нет информации, проводили ли отец и сын совместные смотры невест и праздновались ли свадьбы друг за другом, как это было в 1571 году и, вероятно, в 1575‐м. Нет также и намека на то, что эта повторная женитьба царевича вызвала какие-либо возражения со стороны церковников, или на то, какую епитимью должен был совершить жених (ведь это был его третий брак). Не сказано даже, как выбирали невесту. Елена Ивановна Шереметева, невеста царевича, принадлежала к одному из важнейших родов Московии, восходившему к тому же клану, что и Юрьевы (семья первой жены Ивана IV), а также многие видные бояре и придворные[547]
. Отец невесты, Иван Васильевич Меньшой Шереметев, был боярином (1549–1570), так же как и два ее дяди, Иван Васильевич Большой (1558–1577) и Никита Васильевич (1557/1558–1563/1564). Двое других дядьев, Семен и Федор, были окольничими[548]. Свадьба царевича Ивана Ивановича и Елены Шереметевой — редкий пример, когда дочь боярина выходила замуж за представителя царской династии. Единственный подобный случай в XVI веке произошел, когда женой брата Ивана IV, князя Юрия Васильевича, стала Ульяна Палецкая, чей отец, Дмитрий Федорович, получил чин окольничего, а затем и боярина (к июлю 1547 года) и чей дядя, Иван Федорович, был первым в роду окольничим (к 1531 году)[549]. Среди Шереметевых обладателей таких чинов было на тот момент не много. Хотя предки невесты уже давно занимали видное положение, это поколение стало первым, в котором появились достигшие столь высоких чинов. И все же нельзя не заметить, что союз с Шереметевыми отличается от других царских браков, начиная с брака дочери Василия I и Патрикеева в 1418 году — потомки этого союза почти столетие были приближенными правителя.Тем не менее свадьба Елены Шереметевой и царевича не принесла ничего хорошего ни жениху, ни невесте. Смерть царевича Ивана Ивановича 19 ноября 1581 года, возможно от руки его отца, обрекла Елену на судьбу, общую для женщин царской династии: ее принудительно постригли в монахини с именем Леонида в Новодевичьем монастыре Москвы[550]
. Как и Анна Колтовская до нее, Елена/Леонида сохраняла связь со своей родной семьей и царской четой, сменившей Ивана IV, — со своим деверем, царем Федором Ивановичем (1584–1598), и его женой, царицей Ириной Федоровной Годуновой[551]. Как подытожила Тирет, «хотя принудительный постриг царских жен был направлен на ослабление влияния царицы и ее родни при московском дворе, их удаление в монастырь практически не уменьшало их личного участия в решении экономических и административных вопросов»[552]. Род Елены, Шереметевы, не был уничтожен неудачной женитьбой: семья оставалась, как сказал Роберт Крамми, «среди богатейших и влиятельнейших родов до конца последнего [т. е. XIX] столетия»[553].Свадьбы Нагой и Шереметевой в 1580 году были последними во время правления Ивана IV. Число браков его сыновей хорошо известно (у Ивана их было три, у Федора — один), даже если, как мы видели, многие подробности этих событий покрыты тайной. Но число браков Ивана IV установить не так легко. Данные, которые были здесь приведены, указывают на семь женитьб (см. табл. 4.1). Однако летописи (все они созданы намного позже его правления), свидетельства иностранцев (датированные последними годами правления Ивана IV или еще более поздними годами), а также биографические и исторические трактовки правления этого царя говорят о разном числе жен Ивана IV.
Что касается первоисточников, то «Пискаревский летописец», датируемый первой третью XVII века, сообщает, что в 7092 (1583/1584) году у Ивана IV было шесть жен, и перечисляет их в искаженной последовательности: Анастасия Юрьева, Мария Черкасская, Марфа Собакина, Анна Васильчикова, Анна Колтовская и Мария Нагая (Васильчикову надо было бы указать после Колтовской); не упомянута Василиса Радилова[554]
. «Московский летописец», датируемый второй четвертью XVII века, перечисляет жен Ивана IV в записи за 7089 год (1580/1581), сообщая, что царь был женат семь раз. Но при этом указаны лишь шесть (хотя и в правильном порядке): Анастасия Юрьева, Мария Черкасская, Марфа Собакина, Анна Колтовская, Анна Васильчикова и Мария Нагая[555]. В «Смеси елагинской» Карамзина перечислены семь жен: Анастасия Романовна Юрьева, Мария (Кученей) Темрюковна Черкасская, Марфа Васильевна Собакина, Анна Алексеевна Колтовская (инокиня Дарья), Анна Григорьевна Васильчикова, Василиса Мелентьева и Мария Федоровна Нагая (инокиня Марфа)[556].