Невеста Короля Теней

Лирия запрокидывает голову и издает громкий смешок. Он странным эхом отражается от возвышающихся над нами каменных стен.

– Должно быть, произошла какая-то ошибка! Это не Фэрейн Сайхорн стоит пред вами. Волей Ларонгара, кровью короля Гаварии и королевы-консорта, она – Ильсевель Сайхорн. Предательства не было.

Мужчина-трольд ухмыляется Лирии.

– Лишь люди осмелились бы столь вопиюще искажать правду.

– Да кому какое дело, если это и есть правда? – Лирия делает шаг к мужчине. Два стражника, стоящие по сторонам от нас, угрожающе смещаются. Она останавливается, взглянув на них, затем расправляет плечи. – Вы видите перед собой принцессу Ильсевель. Это имя принадлежит ей точно так же, как если бы было дано ей в день крещения. Она была не властна над наречением, не больше, чем вы вольны выбирать те имена, что носите. Таким образом, никакого предательства нет. Ильсевель Сайхорн невиновна. Ее единственная надежда, единственное желание – выполнить волю ее венценосного отца и угодить мифанарскому Королю Теней.

– Она ведьма, – мужчина-трольд выплевывает это слово со злобной радостью. – Человеческая ведьма. Она весь Мифанар опутала своими чарами. Король должен защитить свой народ от ее коварства.

Лирия рычит, затем быстро отступает в сторону, глядя за спину мужчины на ложу короля.

– Фор из Мифанара, не может быть, чтобы ты всерьез намеревался это сделать! Ты же отлично знаешь, что твоя невеста невиновна. Оскорбил тебя Ларонгар, а не его дочь. Не наказывай ее за решения ее отца.

Фор склоняется в сторону, что-то шепча своему брату. Сул вытягивает шею, чтобы его расслышать, затем выпрямляется и произносит цепочку коротких, резких слов по-трольдски. Мужчина в длинной синей мантии склоняет голову, затем разворачивается к Лирии.

– Ты не будешь обращаться к королю напрямую. Ты будешь держать свой лживый человеческий язык за зубами и с достоинством наблюдать за тем, что должно произойти.

– Да черта с два. – Лирия упирается в пол ногой и переносит вес назад, вставая в защитную стойку. Я внезапно осознаю, что все то время, пока говорила, она пальцами чертила в воздухе знаки. Неожиданно вспыхивает магия, откликаясь на ее призыв. Двое стражников бросаются на нее, но она поднимает обе руки. Сполохи красного света обхватывают ее кулаки, образуя два широких щита. Она выставляет их с обеих сторон, блокируя стражников, и медленно пятится, занимая позицию передо мной. – Отойдите! – выкрикивает она. – Иначе я сожгу вас дотла!

Я съеживаюсь у нее за плечами, ища убежища в ее чарах. Они определенно сильные, но не кажется, что их хватит надолго. Я мало знаю о магии, но эти чары словно похожи на фейерверк, который, вспыхнув, горит ярко и яростно, но слишком быстро гаснет.

Однако стражники на миг отступают. Мужчина в синем морщится, свет ее чар отбрасывает на его лицо резкие тени.

– Не можешь же ты надеяться остановить весь Мифанар. Немедленно погаси свою магию, иначе встретишь ту же судьбу, что и принцесса.

– Ладно! – Лирия взмахивает рукой по широкой дуге, ее щит из звездного света ярко вспыхивает. – Казните и меня, если хочется! Но сперва я заберу с собой дюжину, а то и больше, из вас, и начну с тебя!

Какие храбрые слова. Боги небесные, я и не сознавала, какой силой духа обладает моя сводная сестра! И подумать только, она рискует собой ради меня. Да, мы дружили когда-то, но та дружба давно умерла. Я ничего не сделала, чтобы сейчас быть достойной этой преданности. И все же вот она, стоит между мной и моими убийцами, ее страх расходится от нее мощными волнами, ее плечи расправлены, челюсти сжаты мрачно и решительно.

Я выглядываю из-за нее, поверх ее поднятой руки и сквозь сверкающее сияние ее чар. Смотрю прямо туда, где сидит Фор. Он не глядит на Лирию. Его лицо все еще упорно повернуто в сторону. От нее. От меня. От того, что он приказал сделать здесь и сейчас.

Значит, вот оно. Это конец.

Я никогда по-настоящему не верила, что Фор убьет меня. Я знала, что такая вероятность существует, но, когда я думала о том мужчине, которого знаю, – о том мужчине, что спас меня от всадников на единорогах, что обращался со мной с такой обходительностью, с такой галантностью, – о мужчине, который еще так недавно плавил мое сердце теплом своих поцелуев, жаром своего прикосновения, – казалось попросту невозможным, чтобы тот самый мужчина мог приказать меня убить. Я опасалась плена или ссылки, но не этого. Не публичной казни.

Я вновь перевожу взгляд на Лирию. На этот жуткий оскал на ее лице, с которым она поворачивается то в одну сторону, то в другую, пытаясь уследить за всеми надвигающимися на нас врагами разом. Ее страх наносит колющие, жуткие раны так же жестоко, как любой клинок. Она умрет. И она это знает. Она не ляжет на плаху, так что ее разорвут на клочки эти трольды. Все еще сражающуюся. Все еще вопящую. Ужасная смерть.

Я облизываю сухие губы.

Затем, крепко стиснув мой кристалл, я делаю один-единственный шаг вперед и кладу руку на шею Лирии.