Невеста Короля Теней

– Я думаю, вы понимаете, что я имею в виду. – Сул делает глоток, глядя на меня поверх края своей чашки, затем опускает ее и вытирает верхнюю губу тыльной стороной ладони. – Если вам нужна невеста-заложница, мы должны быть уверены, что Ларонгар действительно заботится о ее благополучии.

– Отец должен беспокоиться о своей дочери.

– Ну конечно. Однако большинство отцов не сажают своих старших дочерей на дальнем конце стола, почти вне поля зрения. И не держат их взаперти в монастырях вдали от двора. И постоянно не выдвигают младшую дочь на первый план.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Вы прекрасно понимаете, о чем я говорю.

– Представим, что я этого не понимаю. Объясни мне по буквам.

– Вам нужно выбрать Ильсевель. Не Фэрейн, – голос Хэйл тихий и твердый как скала, настолько жесткий, что заставляет Сула воздержаться от любого ехидного замечания, которое он уже было собирался сделать.

Я подношу свой кубок к губам. Он оказывается пуст, и мне остается лишь хмуро смотреть на жалкие остатки напитка в чаше.

– Вы сами говорили, – продолжает мой капитан, – что письменные соглашения имеют для людей не такое значение, как для нас. А нам нужна полная уверенность в том, что они выполнят свою часть сделки. Мы не можем посылать наших воинов бессмысленно отдавать свои жизни на чужой войне.

– Они отдадут свои жизни за Мифанар, – говорю я.

– Любой из нас умер бы за Мифанар. – Сул откидывается назад на двух ножках, опасно балансируя.

– Представь себе это, брат мой: допустим, ты поведешь нас всех в славную битву, и мы прольем свою кровь на этих человеческих полях. Что произойдет, когда ты вернешься? Когда ты призовешь Ларонгара, чтобы он послал своих Мифатов? Что произойдет, когда он ответит: «Спасибо, друг Фор, за все те тела, которые ты прислал, чтобы удобрить мои посевы. Но я держу своих магов в безопасности и поблизости»? Что тогда?

– Тогда мы напомним ему о его обещаниях.

– Обещаниях, которые ничего не значат для человека.

– Тогда мы прикажем его дочери принудить его.

– Дочери, которую он любит и о которой заботится? Или той, которую он явно презирает?

Я поворачиваюсь к ним спиной, хмуро глядя в окно. По ту сторону освинцованного стекла все очень тихо и холодно. Затем внезапно появляется какое-то движение. Это привлекает мой взгляд к зданию на дальней стороне двора. Открывается дверь, и оттуда выходит маленькая фигурка в плаще с капюшоном.

– Ну же, – говорит Сул. – Ты же не собираешься пытаться убедить меня, что влюбился, не так ли? После одной короткой скачки и одного небольшого поворота в танце?

Фигура проходит под факелом. Мерцающий оранжевый свет отражается от серебряных нитей, украшающих подол плаща. Даже с такого расстояния я узнаю этот узор: извивающийся дракон.

– Фор? Не оставляй нас в таком напряжении. – Сул несколько раз щелкает пальцами. – Каков твой ответ? Возьмешь ли ты восхитительную маленькую Ильсевель и спасешь нас всех? Или ты обречешь нас на пророческое забвение? Я имею в виду, я понимаю, что трудно думать о гибели, спасении и всех этих неприятностях, когда ты следуешь велениям своего… кхм… сердца.

– Я ухожу. – Я резко поворачиваюсь лицом к ним двоим. Они наблюдают за мной слишком пристально – Сул со своей всезнающей ухмылкой, Хэйл со своим мрачным, суровым лбом. – Мне нужен воздух.

Прежде чем они успевают возразить, я направляюсь к двери, широко распахиваю ее и выхожу из комнаты, на ходу бросая через плечо:

– И если кто-нибудь из вас попытается последовать за мной, я сотру ваши кости в порошок.

Четырьмя быстрыми шагами я пересекаю приемную, толкаю дверь и выхожу в темный коридор за ней. Голос Сула раздается у меня за спиной, когда я иду:

– Хорошая беседа, брат! Не терпится узнать, что принесут нам капризы твоего сердца.

Глава 9. Фэрейн

Такое ощущение, что от давления мой череп вот-вот расколется надвое. Я переворачиваюсь на бок, прижимаю одеяло к груди и делаю глубокие вдохи, задерживая дыхание на как можно более долгий срок, а затем максимально медленно выдыхаю. Совсем немного, но это помогает. Боги, я должна была догадаться, что не стоит так долго задерживаться на пиру! Скопление всех этих эмоций сделало меня слишком слабой и уязвимой. Недавно меня уже вырвало всем тем, что я успела съесть. Мое горло горит, во рту неприятный привкус, а тело все еще крутит в приступах тошноты.

Легкий стук в дверь на мгновение отвлекает меня от моих страданий.

– Фэри? – звучит из-за стены голос Ильсевель.

Я не отвечаю ей. У меня нет на это сил. Я могу лишь молча лежать здесь, затаив дыхание, надеясь, что она скоро уйдет.

Однако моим молитвам не суждено быть услышанными. Дверь позади меня со скрипом приоткрывается. Совсем чуть-чуть. Я чувствую волну нерешительности со стороны моей сестры, когда она заглядывает в темную комнату, освещенную только почти потухшими углями в очаге.

– Фэри, – тихо говорит она, – ты не спишь?

Я закрываю глаза, считая удары своего сердца, надеясь, что достаточно убедительно притворяюсь спящей.